Хотя Лабиену не удалось одержать победу, он был доволен исходом боя, ибо, как посчитал, сумел продемонстрировать своим людям, что с Цезарем, легендарным римским военачальником, можно сражаться. Выступая на сходке перед солдатами, Лабиен заявил, что даже одна нумидийская конница может справиться с войском Цезаря, которому воевать в пустыне не приходилось. А кроме конницы, говорил Лабиен, в армии оптиматов тысячи римских легионеров, большое число наемников из Галлии и Германии, а также сотня с лишним слонов. Лабиен уверил своих людей, что Цезаря нечего опасаться, ибо тот едва унес ноги, когда ему дали всего лишь небольшое сражение.
Неудача Цезаря воодушевила его противников. В Сирии бывший помпеянец Цецилий Басс убил Секста Цезаря и захватил власть в этой провинции. В Риме Цицерон воодушевленно воспринял слухи о поражении Цезаря и разложении его войска. Но эти слухи не соответствовали действительности. Хотя солдаты Цезаря недоедали и были измотаны не только стычками с неприятелем, но и постоянными шанцевыми работами, поскольку Цезарь то и дело разбивал новый лагерь, они не утратили веру в своего командира и даже не пали духом, когда во время сильной грозы у солдат Пятого легиона засветились сами собой острия метательных копий.
Тем временем к Цезарю прибыло новое подкрепление, а с ним поступило и продовольствие. Кроме того, его войско постоянно росло за счет перебежчиков, не желавших сражаться против своих бывших товарищей. Цезарь умело играл на таких настроениях, во всеуслышание называл Сципиона и других оптиматов из лагеря неприятеля данниками и слугами нумидийского царя Юбы, а также обещал каждому, кто присоединится к нему, такое же жалованье, что у его солдат. Цезарь даже сумел добиться поддержки четулов (одного из местных племен), сыграв на том, что он родственник Гая Мария, которого те с благодарностью вспоминали за его покровительство. Помог Цезарю и Бокх, царь Мавритании. Он вторгся с запада в пределы Нумидии, вынудив Юбу по крайней мере на время отказаться от действенной помощи Сципиону, чтобы выступить на защиту своих земель.
Африканская война вяло тянулась в первые месяцы 46 года, и ни одна из сторон не могла добиться решающего преимущества. После сражения с конницей нумидийцев в противостоянии Цезаря с неприятелем не случилось ничего примечательного. Сципион с Лабиеном отваживались только на небольшие стычки с противником. Но затяжная война, и даже победа за счет огромных потерь, была не на руку Цезарю. Требовалась убедительная победа над оптиматами, чтобы его политические противники раз и навсегда замолчали. Но хотя Цезарю было несвойственно промедление, он не решался дать генеральное сражение неприятелю до подхода всех ожидавшихся подкреплений.
Подкрепления подходили, но медленно. А один корабль с легионерами на борту был захвачен солдатами Сципиона. Этот военачальник армии оптиматов решил этих пленных влить в свое войско. Когда они перед ним предстали, Сципион похвалил их за храбрость, проявленную ими на службе у Цезаря, и уверил, что не гневается на них, поскольку они были лишь пешками в политических играх, влиять на которые не могли. Затем он предложил им вступить в свою армию и стать настоящими патриотами, за что обещал сохранить им жизнь и богато вознаградить. Сципион был уверен, что пленники примут его предложение, но он просчитался.
Ему за всех ответил центурион Четырнадцатого легиона: «За твою великую милость, Сципион (императором я тебя не называю), мы тебе благодарны, так как ты нам, военнопленным, обещаешь жизнь и пощаду. Может быть, мы бы воспользовались твоим предложением, если бы к нему не присоединилось величайшее преступление. Мы никогда не поднимем оружие против Цезаря»[70].
После этого центурион предложил Сципиону выбрать из его войска одну когорту, которую тот считает наиболее храброй, и дать ей сразиться с ним и его девятью товарищами, чтобы воочию посмотреть, на что способны солдаты Цезаря.
Разгневанный Сципион приказал казнить пленных.
В начале апреля Цезарь решил рискнуть и дать сражение неприятелю. К тому времени из Италии к Цезарю прибыло новое подкрепление, но его войско все еще уступало числом армии Сципиона, в которую вновь влилась конница царя Юбы, вернувшегося из похода на запад. Требовалось втянуть Сципиона в сражение на условиях, которые сведут на нет его преимущество в численности войска.