Никто в Риме не ожидал, что Цезарь перейдет границу Италии, располагая лишь одним легионом. Однако, несмотря на малую численность своих войск, Цезарь быстро продвигался на юг, в результате чего, как он и предполагал, сенат пришел в замешательство, а в Риме началась паника. Первым городом, занятым Цезарем, стал Аримин, располагавшийся в Северной Умбрии на Адриатическом море в десяти милях от Рубикона (ныне Римини). В отличие от Суллы, в свое время осаждавшего Аримин около месяца, Цезарь вошел в город без боя.
В Аримине к Цезарю присоединился бежавший из Рима народный трибун Марк Антоний. Цезарь воспользовался его появлением, чтобы поднять боевой дух солдат и оправдать свое предприятие. На сходке, представив его солдатам, он разразился пламенной речью, рассказав им о том, что Антоний — неприкосновенный народный трибун, силой выгнанный оптиматами из сената. Даже Сулла, презиравший простых людей, страстно говорил Цезарь, никогда не посягал на права народных трибунов. Разве можно допустить, чтобы небольшая группа аристократов, не сделавшая ничего для благосостояния государства, попирала вековые традиции и лишала народ права голоса? В конце речи Цезарь, разрывая на себе тогу, со слезами в уголках глаз, просил солдат защитить от врагов доброе имя и честь полководца, под началом которого они в течение долгих девяти лет выиграли немало сражений и покорили всю Галлию.
Цезарь разыграл прекрасный спектакль. Солдаты с горячностью заявили ему, что готовы следовать за ним, куда бы он их ни повел, чтобы защитить его честь и законные права народных трибунов. Возможно, на энтузиазм солдат несколько повлияли слухи о том, что Цезарь собирается даровать им всадническое достоинство, но несомненно, что и без этого они ради него готовы были на все. И это неудивительно. Цезарь этих людей, бывших земледельцев, поднял из нищеты, наделив их деньгами, о которых они у себя на родине не могли и мечтать, а также научил их совершать невозможное. Солдаты разбили войско Ариовиста, одолели германцев, совершили морской переход в Британию, неведомую страну, победили Верцингеторига и завоевали всю Галлию. Теперь им предоставлялась возможность защитить честь и достоинство своего полководца, а также покрыть себя новой славой, не говоря о новой добыче.
Тем временем Рим погрузился в хаос. В город из окрестных селений хлынул поток напуганных беженцев, усугубляя панику горожан. На улицах буйствовала толпа, власти бездействовали. Пошли слухи, что в стране происходят разные чудеса: выпал кровавый дождь, храмы подверглись ударам молний, на статуях богов выступил пот, и, к удивлению всех, родил мул. Все это, по общему мнению, сулило зловещие перемены.
Оптиматы обвинили Помпея в преступном бездействии, позволившем Цезарю перейти Рубикон. Помпея спрашивали, где его войско и насколько оно многочисленно. Ему даже издевательски предложили топнуть ногой и вывести из-под земли обещанные им легионы. В конце концов оптиматы решили бежать из Рима на юг Италии, чтобы там собрать силы для борьбы с Цезарем или переправиться в Грецию, чтобы затем, подобно Луцию Сулле, собрав необходимую армию, очистить Италию от мятежников.
Войска Помпея намного превышали числом армию Цезаря, но они были разбросаны по стране (включая провинции), и оптиматы были уверены, что когда Помпей соберет эти войска воедино, он разобьет Цезаря точно так, как в свое время Сулла разбил Цинну и Мария. А пока Помпей заявил, что удерживать Рим не имеет смысла и, собравшись покинуть город, велел всем сенаторам следовать за собой, предупредив, что будет считать всякого, кто останется, приверженцем Цезаря. После того как Помпей и его сторонники отправились по Аппиевой дороге на юг, оставшиеся в Риме горожане и беженцы ожидали со страхом того, что же произойдет, когда в Рим войдет Цезарь.
Перед тем как бежать из Рима, Помпей послал к Цезарю двух своих представителей. Как пишет Цезарь, они доставили личное послание Помпея, в котором тот выражал сожаление своему бывшему тестю по поводу того, что дела приняли столь дурной оборот. Помпей утверждал, что его недавние действия не являются выступлением лично против Цезаря, а есть лишь меры, предпринятые им в исполнение его заветного желания служить Республике — желания, каковое всегда значило для него больше прочих. А потому и Цезарю не следует ставить собственную гордыню выше благополучия Рима, пусть даже с ним, как он верит, обошлись несправедливо. Помпей призывал Цезаря проявить здравомыслие и не позволить его уязвленному честолюбию вовлечь Рим в гражданскую войну.
Цезарь ответил Помпею пространным письмом, в котором оповестил, что он неизменно ставит интересы Республики выше собственных интересов, но в создавшемся положении отстаивает не только свое доброе имя, но и права римских граждан. Тем не менее Цезарь сделал конкретные предложения. Он согласился вывести свои войска из Италии, если Помпей сделает то же самое и удалится со своим войском в Испанию. После этого у сената и народных собраний появится возможность урегулировать государственные дела в спокойной деловой обстановке. Цезарь также посчитал нужным встретиться с Помпеем наедине, чтобы без римских политиков обсудить все детали будущих действий обеих сторон.