Раду, едва сдерживаясь, произнес с расстановкой:
— Ничего мы не думаем.
Желая сгладить ситуацию, Юлия виновато, но с достоинством заключила:
— И с другими так было. Не родные мы им.
Через двор, часто останавливаясь, прыгал зайчонок.
Раду бросил инструмент, подошел к ковру.
— Откуда это? — спросил он Юлшо со скрытой злостью.
— Да это же мы вместе заказывали в Таборе. Вот и привезла…
— Не могла подождать? На машине бы съездили.
— Зачем? И тебе мучиться по этой грязи.
— А зачем мы ее купили? — вспылил Раду. — Чтобы стояла и ржавела?
— Машину кум Нистор попросил… Еще утром… Ребенок у них заболел
Раду снял с веревки ковер и бросил его на землю:
— Зачем нам столько барахла?
Юлия нагнулась к ковру:
— Ты только взгляни, какие нежные краски. Красный — из побегов дикой лесной яблони, коричневый — из коры дуба. Позабыли мы эти рецепты…
… В одной из комнат Раду гневно разбрасывал вещи:
— И так уже боком ходим по комнатам!
— Да много ли нам места надо… — приговаривала Юлия, следуя за ним и раскладывая все по своим местам.
Наконец Раду, поостывши, сел за стол. Его знобит.
— У, черт, как холодно в этом доме. Почему так холодно?..
— Холодно? Ты что? В доме холодно… — беспомощно оглянулась Юлия. — Вроде бы нет… А может, затопить? Я мигом затоплю.
— Кто же топит в такое время? Ведь лето еще… — вздохнул Раду. Юлия пристально посмотрела на Раду.
— И давно тебе так холодно?..
— Зачем все это… двоим… — Он как будто не слышал ее.
Юлия осторожно села рядом.
— Хоть нажитое останется после нас… — сказала она, задумавшись.
— Да не все ли равно!
— Вот ты, когда сады сажаешь, ведь не спрашиваешь себя, зачем? И я хочу, чтобы у нас в доме было красиво!
— Пройдет время, никому твои ковры не пригодятся. Все состарится — и мы. и веши… — сказал он с усталостью в голосе.
— Будем такое покупать, что не старится.
— Где это ты такое видела? — спросил Раду, улыбаясь странной улыбкой.
Юлия задумалась.
— А это еще что?
Юлия взяла один из пакетов и осторожно развернула его.
— Книги…
— Это сколько же ты денег ухлопала?
Юлия осторожно подняла с пола еще один пакет, распаковала и вынула вазу.
— Посмотри, какой рисунок, целая сказка…
— Поступай, как хочешь, — отмахнулся Раду и вышел.
Юлия машинально запаковала вазу и вышла вслед за ним.
… Раду и Юлия сидели на пороге своего дома.
— Может, и в самом деле перехватила… — сказала Юлия виновато.
— Юлия, ведь мы ничего… — Раду ткнул пальцем в землю, — с собой. не заберем…
— А зачем с собой? — ласково сказала она ему. — Вдруг кому и оставим…
— Ты опять за свое! — сказал он, резко поднявшись.
— Раньше хоть твой отец в доме был.
— Как-нибудь доживем… — сказал Раду устало.
— Когда думали строиться, ты не послушал меня. Сейчас бы среди людей жили, а не на отшибе, — домогаясь своего, сказала Юлия.
— Не мог я идти против воли родителей. Корни нашего рода вросли в этот холм! Село-то раньше здесь было, теперь вой куда ушло: к шоссе, к поездам.
Некоторое время оба сидели молча, каждый думая о своем.
— Кстати, я договорился с бульдозеристом, снесем эту старую халупу, — Раду кивнул в сторону старого отцовского дома.
— Чем рушить старый дом, лучше бы ты башню достроил, — возразила Юлия.
— Всему свое время.
— Уж и людей стыдно. Сколько лет живем, а дом недостроенный! И зачем тебе эта игрушка над домом?..
— Тысячу раз говорил, не игрушка это, а башня.
С вязанием в руках Юлия садится ближе к Раду.
— Мы и так на холме живем. Село все как на ладони. И станция, и железная дорога, и шоссе…
— А с башни будет еще виднее!
Они помолчали, каждый занимаясь своим делом.
— Однажды утром, — прервал молчание Раду, — поднялся я на башню… с детьми Тасии. И мы смотрели… Небо было ясное, солнце только взошло, воздух чистый… И видны были холмы… Один за другим, как паруса, как застывшие волны… И на горизонте, совсем далеко, вроде бы даже корабль поплыл… Правда, его сначала ребята увидели, а я не сразу…
Юлия украдкой следила за ним.
— Бабка Ангелина дом продала, — перешла Юлия к самому главному.
— Ну и что? — спросил Раду равнодушно.
— Ты же знаешь, новая медсестра там угол снимала.
— Ты что затеяла? — спросил он уже подозрительно.
— Да ничего особенного.
— Чужого взрослого человека к нам в дом? — сказал Раду и, громко стуча молотком, начал снимать обручи с пустой бочки.