Юлька пришла домой. Сбросила кроссовки и куртку. Забыв одеть тапки, она босыми ногами автоматически зашла на кухню. Сварила кофе и прошла в гостиную. Уселась в уютное скрипучее кресло. Обнимая озябшими руками горячую чашку из тонкого фарфора, она закрыла глаза, расслабляясь под действием благоухающего напитка.
«Неужели это всё правда» – светилась ярким табло единственная мысль.
Она открыла глаза. В квартире обставленной по-советски со стены на неё смотрел семейный портрет. Однажды на отдыхе в Анталии был сделан этот снимок, и она в тайне ото всех отправила его бабушке. Взгляд скользил от одного улыбающегося лица к другому: «Папины карие глаза. Слегка вздёрнутый нос и рот мамины. А вот ростом и фигурой в бабку».
Мать отца Юлька знала только по фотографиям и по голосу. Бабушка частенько звонила в Стамбул справиться как дела у внучки. Мать со свекровью не ладила. Отец отмалчивался. Внучку старушка любила всем сердцем, но общаться им не давали. Мать постоянно на что-то ссылалась, чтобы отказать во встречах. Сюрпризом стало, что бабка завещала квартиру в Краснодаре внучке. Когда отца перевели в Москву, то они с мамой перебрались жить в столицу, а Юлька хотела после студенческой свободы продолжить жить самостоятельно. Она прекрасно помнила своё детство в Турции. Родители были роднее на расстоянии. Поэтому, как только они прибыли в Москву, к тому времени Юлька как раз получила диплом, они разъехались снова. Она покинула купленную ими двухъярусную квартиру, поменяв на скромную, но свою двушку.
Звонок матери оторвал Юльку от размышлений.
– Привет! Как дела? У меня новый сборник стихов сегодня на ура разошёлся на презентации! – наполненная собственным восхищением сообщила женщина.
– Поздравляю мам.
– Ну, всё пока, бегу праздновать. Если, что звони.
В трубке раздались гудки. Казалось поэтесса жила исключительно в своём воображении. Отношения с дочерью скорее существовали, чем нет, но тёплыми их назвать было сложно, хоть и отторжения Юлька не испытывала. По своему она была любимой дочерью вечно занятых своими делами родителей.
– Что со мной стало? Я всегда была послушной девочкой. У меня впервые появились настоящие секреты, – прошептала Юлька.
Она вытащила из-за пазухи продолговатый предмет на шнурке. С тех пор как девушка его нашла, она с ним не расставалась. Это тоже, можно было сказать, был подарок от бабушки. Юлька сжала штуковину в кулаке, вновь вспомнив как её обнаружила.
Бабуля работала в музыкальном театре. Иногда писала музыку, но в основном сценарии. Юлька когда-то для себя решила, что она с мамой на фоне творческой деятельности не поладили. Когда заселилась, первое с чего пришлось начать это генеральная уборка. За несколько лет слой пыли изрядно подрос. Некоторые вещи пришли в негодность. Нужно было избавиться от всего лишнего. В квартире стояло пианино. Играть Юлька не умела. Во время уборки, понажимала клавиши и поняла, что это определенно не её. Она открыла крышку сверху. Молоточки и струны стояли стройными рядами как кремлёвские курсанты.
«Ну, хоть тут пыли мало» – подумала она тогда, перед тем как орудовать пылесосом.
Затем в ход пошла тряпка с полиролью. И тут под нажимом усердной молодой хозяюшки нижняя деревянная панель под клавишами задвигалась. Юлька приметила деревянный упор, фиксирующий панель и отодвинула его в сторону. Ей открылось ещё одно пространство, где крепились струны, а в углу стояла вытянутая по форме лакированная шкатулка. Юлька взяла её.
«Увесистая. Что же там?» – заиграло тогда любопытство.
Она автоматически протёрла шкатулку и открыла крышку. На неё смотрели украшения. Бабушкины украшения, которые она видела на всех фотографиях в квартире. Ценными их было назвать нельзя. Но почему-то бабушка их спрятала. Юлька поставила их обратно, решив потом разобраться. Единственно прихватив лежащий сверху полый предмет в виде скрученной сосульки из тёмного стекла. Он ей сразу приглянулся и, соорудив шнурок, она уже год носила его, не снимая. Со стороны эта сосулька выглядела как кусок янтаря причудливой формы.
Глава 2
Ночью Юлька подпрыгнула от звонка.
– Привет! Ты не угадаешь, какие у меня новости! – послышался мурчащий голос подруги детства.
– Кристинка, привет. Что так поздно? – зевнула девушка.
– Ничего не поздно, только час ночи. С каких это пор ты в жаворонки перевелась? – тараторила та.
– День насыщенный был, устала. Что там у тебя, я вся во внимании?