— А где он сейчас? Что-то про него в морском собрании не слышно? Или зазнался? Не по чину с простыми офицерами ему теперь за одним столом?
— Да нет, под арестом у меня сидит.
— За что⁉
— Ха… где⁉
— Да за то, что Всеволода Руднева в Чемульпо бросил, и приказ не выполнил, ну ещё и в Циндао бойню устроил. Вот в гостинице пока у меня под арестом сидит.
— Ну вы батенька даёте! Вильгельм Карлович, рисковый вы, героя сажать под такие сомнительные обвинения…
— А что делать? В город такого героя, не подумав, пускать тоже нельзя!
— А может и прав наш Вильгельм Карлович? Списать с экипажа под шумок, ну даж до каперанга повысить, если припрёт, награду какую вручить… и в сухопутные крысы? Пусть в Артуре сидит!
— Вот только не у нас в Артуре! Пусть этот козел в Россию, вон, мотает! На Черноморский флот!
— Почему это уважаемый Анатолий Михайлович?
— Жена и дочка настойчиво интересуются как этого кобеля увидеть!
— И что? Почему ж то козла, то кобеля?
— Вы отстали от событий со своим флотом. Ваш Беляев в порту всего три дня и уже весь город на ушах!
— И?
— Закрытое благотворительное общество создал по сбору средств на собственный броненосец!
— Так он же под арестом!
— Это не помешало ему разврат с благородными дамами под предлогом сбора средств на благие нужды постоянно устраивать!
— Ну так запретите, в чем проблема?
— А вы запретите Марфе Павловне?
— Мда… И что сильный разврат?
— Да! Кошмар просто! Эти дуры к нему как мотыльки на огонек летят! После-то корейской королевы уже даже в очереди стоят…
— Королевы? В очереди⁉ Ну летят и летят. Дур всегда хватало!
— А мужья⁉ Рогоносцы ж по всему Артуру! Офицеры вон уже дерутся. Пострадавшие есть!
— С Беляевым⁉
— Да если бы…
— А с кем⁉
— Ну вчера князь Константинов прослышал, что его благоверная к вашему кавторангу за ребеночком ускакала и Беляев крутит ему рога. Прискакал. Влетел в номер… — бородач замолчал, отошёл, отхлебнул из пузатого бокала коньяка, замолк.
— И?
— Крутит.
— Вот курва! Каков шельма!
— Да, только крутит жена не с Беляевым, а с лейтенантом Н-ским.
— А Беляев?
— А Беляев в этот момент в ресторацию спустился. С действительным статским советником Павловым отобедать да дела обсудить. Вот дама и перепутала. В лицо-то вашего героя не знала, а тут номер, форма, якоря. Ну и лейтенант не растерялся…
— Так-с, понятно почему Константинов заболел. Забодать Н-ского не получилось…
— Везёт шельмецу!
Прерывая смешки и разговор, распахнулась дверь и в кабинет ворвалось перевозбужденное юное создание.
— Папенька! Мне нужны три тысячи рублей на броненосец! Ой… Извините… Я помешала… — девушка стушевалась, покраснела и совсем тихо, — Я пойду…
Выпорхнула. Тихо хлопнула дверь…
Плечи трех спешно отвернувшихся бородачей тряслись, четвертый же наливался багровой яростью.
— УБЬЮ КОЗЛА!.. СГНОЮ!!!
За ревом взбешенного отца никто так и не услышал тихого шёпота Витгефта.
— Ты ещё забодай! Но каков шельмец, а!
Гаспачо амурского залёта
Не такого я приема ждала, ох не такого. Шит! Один плюс, эти суки меня не в каталажку запихали. Обошлись без решёток. Как офицера Российского флота под самое честное офицерское слово засадили сидеть в гостинице. Даж без охраны.
Ну засадили и засадили. Абыдно и смешно, но вымоталась и выгорела. Ночь без задних ног продрыхла. Умаялась я всё-таки с этим побегом из Чемульпо.
Проснулась к десяти. Не тревожат…
Утро просидела. Полдник уже промандражировала. Варианты, чо со мной учудят, строила. Загнали, засадили в какую-то дыру и тишина. Ток жандарм, когда вез, заявил — за то, что Руднева бросила. Интересно, нет риалли, как бы я его от Уриу выковыряла? Его вон даже французы, трухнув, сдали…
Время идет к обеду, а жрать не несут. А я ещё и не ужинавши вчера. Вот как тут нормально мандражировать, когда кишки батл устроили?
И, чо вдвойне обидно, никому я нахрен не нужна. Никому не нужна и никого нет. Вообще никого! Сука, ваще ноу боди! Даж горничной на уборку не появилось.
Может вымерли? Или нашествие демонов? Джапы город захватили? Чем черт не шутит…
Пришлось сиделице ползти на разведку. У молоденькой, но жутко скромненькой барышни на ресепшн прояснила расклад. Оказалось тут и номер, и пожрать за свой счёт. Точнее за мой.
Ага, Беляев, мы с тобой так докатимся — и за доставивший меня сюда конвой бабосы сдерут! Типа каждый арестант должен содержать свою тюрьму и тюремщиков.
Вернулась в номер, поматерилась, пометалась. Жрать хотелось уже сильно-сильно.