‒ Задел таки, сучонок горбоносый, ‒ оглядевшись, она довольно сильно пнула лежащего на полу Суруглаева. ‒ Очнись, отброс. Тут твой одноаулец войнушку устроил, а ты разлёгся. Аптечка есть в кабинете?
Не дождавшись ответа, Юлька открыла дверь и не обращая внимания на перепуганную секретаршу вышла в коридор.
‒ Вот теперь ты точно покойник. Во сколько бы мне это не обошлось, ‒ Юлька зашаталась и по стенке сползла на паркетный пол, а уже через десять минут скорая везла её в больницу.
Люди, привезшие Юру в Тарасовск, совершили как минимум, две ошибки. Ошибки грубые, опускающие их профессионализм до ноля. Во-первых, это автомобили. Горец всегда горец, а если он ещё немножко богат, то он горец в квадрате. И он любит Гелендваген. Горцы обожают понты. Два полированных Гелендвагена, просто остановили у обочины в двухстах метрах от нелепой бетонной надписи "Добро пожаловать в город Тарасовск". Всё простреливается, даже привычной лесополосы нет. Одни пеньки торчат.
Если бы горская босота прочитала бетонное приглашение и всё таки пожаловала в город, крутиться с вертолётом там было бы проблематично, а тем более вычислить нужный автомобиль. И ошибка номер два. Юру, похожего на ходячий скелет, даже не сочли нужным стреножить.
Увидев стремительно приближающийся к ним вертолёт и мчащиеся следом внедорожники, Юра из последних сил вырубил одного из своих мучителей и с его автоматом выбросился из автомобиля в канаву.
Что-либо сделать джигиты просто не успели, поскольку в их закипевших мозгах такая формула жопы явно не просчитывалась. Тем более, когда с высоты трёх метров из вертолёта посыпались парни при всех делах, с автоматами наизготовку. В Гелендвагенах резко запахло калом и скорой смертью.
‒ Ты живой, брат? ‒ Толик подбежал к лежащему в канаве Юре с автоматом наизготовку и осторожно помог ему встать, ‒ Бон вояж, я вижу, удался. Славно ты похудел. Рецепт дашь? Я бы тоже чуток сбросил, ‒ он обнял плачущего Юру. ‒ Ну, всё, всё. Ты дома. Всё. Главное живой. А остальное купим. Не нужно, что бы эти уроды видели, что мы тоже умеем плакать. Хорошо, что успели, а то Юлька меня бы убила. Нет, честно. Не женись, брат. Просто ужас какой-то, а не женщина.
Пять милицейских машин, практически одна за одной, вереща мигалками и ржавыми тормозами, остановились у приземлившегося на трассе вертолёта. Полные решимости догнать и поиздеваться, менты, как-то сразу сдулись, окружённые упакованными под завязку парнями.
‒ Капитан Копытюк, ‒ козырнул один из прибывших гаишников. ‒ Я могу узнать, что происходит? Почему вертолёт на проезжей части?
‒ Ну, так сели, ‒ Филипп навис над капитаном и потрогал его погон. ‒ Новенькие. Поздравляю, капитан. Майором хочешь стать вовремя? Тогда не задавай лишних вопросов.
‒ Ладно, Филя, не пугай парней. Они на работе. Мы тоже на работе, ‒ Толя отодвинул злого Филиппа от капитана, ‒ Того худого видишь, капитан? Это похищенный. А вон те горбоносые, это похитители. Тоже понятно. Да? ‒ капитан кивнул. ‒ Отлично. Теперь главное. Мы сейчас пакуем этих говнюков и улетаем. Это тоже понятно? Отлично. Но есть проблема. Эти два Гелендвагена. Мы же не можем их оставить в открытом поле? Не можем. Этим говнюкам, что едят землю и срут от страха в исподнее, Гелендвагены больше не пригодятся. Они уже покойники. Отсюда вопрос: вам нужны эти красавцы? Практически новые. Я в салон заглядывал.
‒ Что значит нужны? ‒ Они же чьи-то. Документы наверное есть. Номера вот российские.
‒ Ладно, капитан. Ты явно тупишь, ‒ Толик посмотрел на сержанта и подозвал его. ‒ Слушай сюда, сержант.
‒ Сержант Клименко.
‒ Отлично. Погоди минуту. Сколько тут вас. Пятеро. Отлично. Какая у тебя зарплата, сержант? Ты в глаза смотри. Нечего землю сверлить. Я тебе, сержант сейчас адресок дам. Гнездовского двадцать пять. Это район кооперативных гаражей за пожарным училищем. Запомнил? Гнездовского двадцать пять, ‒ Толя достал телефон, полистал номера и набрал номер. ‒ Привет, Лопата. Тут такое дело. Сейчас менты тебе подгонят два нулевых, почти нулевых Гелендвагена. Да, не ошибся. Менты. Мои друзья. Старший у них сержант Клименко. Подготовь пятьдесят штук зелени, забирай машинки и без шуточек про ментов. Они нормальные ребята. В субботу? Скорее всего да… Нет. Мясо я сам мариную и сам, повторяю, сам, жарю шашлыки. Я не собираюсь второй раз есть твой пересоленный уголь. Всё, отбой. Парни скоро будут. Обнимаю. ‒ Толя посмотрел на ошалевших ментов, ‒ Что-то не так? На ровном месте по десятке тысяч зелени. Мне кажется, это очень хорошая цена за транспортировку двух автомобилей до Гнездовского двадцать пять. Всё же не палкой махать. ‒ Толик подморгнул ошалевшему капитану и пошёл к Юре, которого ребята уже усадили рядом с пилотом.