В хорошо освещённой и проветриваемой мастерской, возле шикарного мэрса возились джигиты в чёрных спецовках. В дальнем углу ‒ стол и четыре двухъярусных кровати. Чуть дальше ‒ кабина туалета.
‒ Привет, джигиты. Не скучали? ‒ Юра прошёл в мастерскую первым и остановился возле автомобиля, ‒ Вот видите, как нужно обращаться с рабами? Еда, постели, туалет. И никто на вас не мочится по приколу. Хотя вы, особенно Тенгиз, вполне заслуживаете. Наверное, это было бы справедливо. Ваша мать, которая всех вас родила, наверное гордится вами. Настоящие мужчины. Но я намерен её сильно огорчить. Она родила и вырастила восьмерых убийц, ‒ Юра перешёл на язык пленников, ‒ Вы будете удивлены, насколько много я знаю о вас. Когда сидишь в яме и не можешь видеть ничего, кроме стен этой ямы, очень сильно обостряется слух. Я сидел и слушал. Через время я начал потихоньку понимать ваш язык, поскольку он похож на афганский. Вы ходили мимо моей ямы, обсуждали свои вопросы, а я слушал, учился и запоминал. Тебе, Тенгиз очень нравится мучить людей. Таких как я кафиров. И ты многого достиг в этом ремесле. Тебя я хочу убить первым. На глазах у твоих братьев. Это ведь тоже будет справедливо. Я знаю, что меня не собирались отпускать. Вы говорили об этом. И я, как мужчина, был к этому готов. Хотя я тоже очень люблю жизнь, люблю свою жену, своих друзей, свою бабушку. Ваша несчастная мать воспитала восемь уродов, которые не нужны ни одному обществу. Даже вашему, ‒ Юра снова перешёл на русский, ‒ Но я хочу всё же дать шанс младшему из вас. Ахтему. Подойди сюда. Я знаю, что в вашем ауле вы держите шесть русских и одного казаха. Моё предложение такое. Ты едешь домой, выводишь всех этих людей из аула и переправляешь к моим друзьям, адрес которых я тебе дам. Если ты сделаешь всё как мы договариваемся, я отпущу твоих братьев. Если нет, они видели место, где погибнут. Что скажешь?
‒ Рахманов не позволит. Я его знаю, ‒ Ахтем поднял глаза на Юру. Тем более, мы не выполнили его задание. Ты просто посылаешь меня на смерть.
‒ Я тебе даю шанс. Тебе и твоим ублюдкам ‒ братьям. Других вариантов нет, и я не хочу содержать в этом подземелье тюрьму. Вы в любом случае умрёте здесь. Если Рахманов не позволит, тогда убейте его. У тебя есть родственники, которые тебе помогут.
‒ Но тогда начнётся кровная война.
‒ А это уже ваши проблемы, парень. Так ты берёшься за это дело? Даю тебе время до вечера. Да, и ещё одно. Амину тоже привезёшь моим друзьям. Это условие обязательно. Если вы решитесь избавиться от Рахманова, а другого варианта у вас просто нет, девочку всё равно не оставят в живых. Ещё и поглумятся над нею, как это принято у вас.
Через две недели всё было закончено. Рабов и Амину, родственники братьев Баясовых успешно доставили в Ростов и передали побратимам Юры, которые взялись переправить несчастных их семьям. Амину доставили в Тарасовск, а братья Баясовы, отпущенные Юрой, были арестованы ФСБ прямо в Домодедово. Казалось, бы многоходовочка Юры была успешно разыграна.
Клан Баясовых действительно не на жизнь, а на смерть схлестнулся с кланом Рахманова и в ауле стало невозможно спокойно жить. Кладбище пополнилось десятком свежих могил, но среди умерших отсутствовала могила Илдара Рахманова. Толстяку повезло и на этот раз. Раненый в руку, он ушёл из аула верхней тропой, которой давно никто не пользовался из-за постоянных камнепадов. Впрочем, долго бегать от судьбы ему не удалось. Спустя месяц Рахманова нашли повешенным в гостиничном номере города Сочи. Побратимы Юры сдержали слово.
А ещё через две недели Юлька, сияя как новая коллекционная монета, вышла из дворца бракосочетаний не Грановской, а Грановской-Рябенко и просто расплакалась. Толя Сомов, который взвалил на свои плечи всю организационную часть этого праздника, сработал на тысячу процентов. Площадь перед дворцом была под завязку заполнена людьми. Пришли все. И работники Юркиного завода со своими семьями, и работники сахзаводов, и элеватора и работники многих других предприятий, так или иначе связанных с империей покойного Климашонка. И четыре сотни Юркиных однополчан, приехавших со всех концов бывшего союза. Такого молодожёны явно не ожидали. Но оказалось, что это были только цветочки. Весь парк "Победы", люди Толика заставили столами и стульями, арендованные накануне у трёх школ, а четыре городских ресторана, которые были привлечены к обслуживанию торжества, до позднего вечера кормили и поили гостей и всех желающих.