И мужчина, и Катя, и Петя — все были довольны. Особенно Катя, через просветы между ветвей сирени успевшая вовремя увидеть перепуганное лицо соседского мальчишки.
СЕМЬЯ
— Какая ты, Тоня, некультурная, — воспитывала младшую сестру начитавшаяся хороших книг Настя. — Когда кушаешь, нельзя чавкать.
Особенно в присутствии других людей.
— Почему ты поросенку ничего не говоришь? — перешла в наступление Тоня. — Он громче меня чавкает.
— Потому что, в отличие от тебя, он не мой родственник, — рассудительно объяснила Настя.
— Я в этом не уверена, — хитро прижмурила глазки Тоня.
— Тише, дети! — прикрикнула мама на сестричек, усаживая Настю, собравшуюся отвесить Тоне затрещину, обратно на стул. — Тоня, тебе сделали замечание, а ты продолжаешь чавкать.
— Ну и что? — пожала плечами Тоня. — Сейчас за столом людей нет.
— А мы?! — хором возмутились мама и Настя.
— Вы — свои, это не считается, — махнула рукой Тоня. — Вы обо мне всегда плохого мнения, даже когда я не чавкаю.
Тонино лицо перекосила плаксивая гримаса:
— Уверена: сейчас посуду мыть заставите.
— Потому что твоя очередь, — закричала Настя. — Вчера я посудой занималась.
— Вот-вот, — кивнула головой Тоня. — Когда тарелки жирные и грязные — сразу наступает моя очередь.
— Ладно, иди гуляй, — поморщилась мама. — Я сама посуду помою.
И Тоня тотчас куда-то исчезла.
Появилась Тоня часа через два, пояснив, что беседовала о важном, о девичьем с живущей поблизости подружкой Машей.
Промаявшись до вечера над домашними заданиями по математике, Тоня ласковым котенком начала тереться возле мамы.
— Что понадобилось? — насторожилась мама.
— Ты совсем не заботишься о Насте, — укоризненно сказала Тоня. — А она по ночам мерзнет. Пусть она теперь со мной спит.
— Я подумаю, — растеряно ответила мама, привыкшая с подозрением относиться ко всем добрым начинаниям младшей дочери.
Пройдя в зал, где Настя сидела за компьютером, мама встревожено спросила:
— Тебе ночью холодно?
— Нет, — удивилась Настя.
— Если хочешь, можешь спать в одной кровати с Тоней, — продолжала беспокоиться мама.
— Вот еще! — фыркнула Настя. — Тоня брыкается во сне, как мустанг.
— Тоня, зачем ты про Настю сочинила? — вернувшись в комнату, спросила мама.
— Потому что у меня ножки мерзнут, — охотно объяснила Тоня. — А Настя все равно ночью бездельничает, уроки не учит: пусть и будет мне вместо грелки.
Несколько секунд мама молча разглядывала дочку, потом вздохнула и тихонечко удалилась на кухню. Даже когда понимаешь, что родители и дети ходили не только в разные школы, но и в разные детские садики, семья все должна стерпеть, примирить и успокоить. На то она и семья.
ТОРТ
— Почему ты заставляешь меня пить кипяченную воду?! — обращаясь к бабушке, возмущалась маленькая Катя. — Сырая вода вкуснее.
— В сырой воде много микробов, — терпеливо объясняла бабушка. — При кипячении они умирают.
— Ты хочешь, чтобы я пила воду с дохлыми микробами?! — негодует Катя. — А говоришь, что меня любишь!
— Конечно, люблю! — растерянно оправдывается бабушка. — Но медицина…
— Если любишь: дай кусочек торта, — Катя с вожделением посмотрела в сторону холодильника, куда мама перед уходом на работу спрятала купленный в магазине торт.
— Не могу, внучка: мама отругает. Вечером гости будут: тогда торт и достанем. Я тебе самый большой кусок отрежу.
— Столько ждать! — скривилась Катя. — Сама говорила: то, что долго стоит, может испортиться.
— Торт свежий: к тому же окружен холодом! — доказывает бабушка и, желая отвлечь внучку от сладких мыслей, предлагает:
— Почитать сказку о богатыре?
Катя, поглядывая на холодильник, снисходительно кивает головой.
Обрадованная бабушка быстро раскрывает книжку. — …Выезжает богатырь на перекресток дорог, видит большой камень, а на камне написано: направо пойдешь — костей не соберешь, налево…, прямо…, — с выражением читает бабушка, перечисляя ужасы, которые ожидают богатыря. — И задумался богатырь: куда ему ехать?!
— Назад, к маме! — подсказывает богатырю Катя и слезает со стула. — Бабушка, я эту сказку слышала. Поиграем в прятки: ты прячься, а я буду жмуриться. Только ты хорошо прячься, чтобы я долго искала!
Бабушка вздыхает и покорно кладет книжку на стол.
— Один, два, три, четыре, пять…, — уткнувшись лицом в стенку, Катя запнулась, вспоминая следующую цифру. Ничего не вспомнив, выкрикнула: