Выбрать главу

Запал нападавших быстро иссяк, одно дело под покровом ночи убивать спящих, а другое лицом к лицу встречаться с сильным и умелым соперником.

Последнего сразил Алкнар. В глазах его мелькало безумие, прижатые к стене, он сражался, словно демон и не желал уходить к предкам в одиночестве. Дело решили пара лучников.

- Тогнар, - плюнул на труп Алкнар и добавил - они верят, что души врагов, убитых в последнем бою, остаются рабами воина, сразившего их.

- И откуда только взялись. Штаны мне кровью заляпали. Если за день пути до города их тут столько, то скоро придется что-то делать с их чрезмерным числом. Может, устроить какую охоту или что...

- да брось, Юмал, знаешь же, как оно бывает...

- Нет, не знаю.

- Те вон оборванцы от барона сбежали, эти со своих гор спустились, а кто поступил в академию какую или в братство вступил, а потом через год, два или пять лет кончаются у него деньги на науку или что-то там нарушит - и его изгонят. И куда идти? В армию или сделаться сельским лекарем - таким, от геморроя и коровьего бешенства, к нам в наемники подастся. Но может и присоединиться к банде. К счастью, таких-то случается немного.

Когда рассвело, люди Алкнара обыскали трупы. Ничего ценного не нашли, но все металлическое сгрузили на последний фургон, и мы спалив трупы двинулись дальше.

- Юмал держи, твоя доля, - кинул он мне серебряную монетку, с грубо обработанными краями и плохой чеканкой. Твоя доля.

- Спасибо.

- Как мы их дядька Юмал? А? Видал я того тогнара прострелил, болтал мне в ухо уже четырех уровневый охотник Олькер. Всю ночь желчью блевал, а тут надо же отошел, ожил.

- Присматривай за Алсусом, - раздалась команда старшего каравана,

- Что весь день? - переспросил его одноглазый.

Алкмар окинул взглядом нашего единственного раненного, не считая убитого возницы и немного подумав, ответил, - я думаю, так долго не потребуется.

И он прав, парень умер, не добравшись Элрога. Его раздели и прикопали в паре десятков метров от дороги.

- Он сирота, а доспехи и деньги нам самим нужны, почему-то пояснил меня Алкмар, хотя его об этом и не спрашивал.

Городишко был мал. Встань я на цыпочки, да вытяни руки до дотянулся бы до края забора. Стража пропустила меня вместе с караваном не задав единого вопроса.

Старшина наемников рассчитался со мной еще одной серебряной монетой, махнул на прощание рукой и скрылся на одной из улочек.

Я шел по главной улице, народ таращился на меня но безмолвно расступался, Олькер с восхищением осматривал все кругом. Мне тоже было интересно, но я не подавал виду. В конце концов, оказываюсь в таверне за столом в компании печеной половинки какой-то птахи и краюхи хлеба.

Заказал еще стакан пива и морса для Олькера. В городке часть жителей выглядят потерянными, заторможенными, словно они только-только очнулись от глубоко сна, или получили жизнь.

Дома однотипные, живности нам не попалось. Врядли я тут найду ответы на свои вопросы. Надо переночевать, прикупить припасов, справить одежку, чтоб не привлекать лишнего внимания и отправляться дальше.

Позвал полового и расплатился за обед десятком медяков. Еще за десяток снял комнату на ночь. Монету разменял здесь же, заодно узнал, что в одной серебряной монете 100 медяков, и чеканить их могут в любом баронстве, а вот чеканка золотой монеты запрещена и Императорским Казначейством преследуется нещадно.

Малого после обеда и прошедших событий разморило, и он уснул прямо за столом. Аккуратно подхватил его на руки и отнес в отведенную комнату, с трудом протиснувшись в дверной проем. Косяк все же вынес, пришлось ставить на место. Да не под торанге строили. В родном Варме в каждом уважающем себя постоялом дворе, гостинице имелась для нас специальная комната. Здешняя оказалась сущей каморкой, положил аккуратно Олькера на кровать, накрыл одеялом. Сам прислонился к стене, и ввел себя в восстановительный полу транс,

- Дядька Юмал! Дядька Юмал!

- Да что тебе? Достал!

Мы сидели одни в зале и завтракали. Камин был сложен из рук вон плохо и дым клубился по помещению. Большой обеденный зал на двадцать неказистых столов был пуст. Лишь за стойкой один из слуг протирал посуду, с потаенным страхом, поглядывая в мою сторону. По городишке полз слух, что здесь поселилось исчадие Бездны в моем лице и жители обходили трактир десятой дорогой.

- А мы тут поселимся? Тут здорово!

- Нет, мы пойдем в большой город.

- А есть города больше этого? - удивленно вытаращился малец.

- Хочется верить.

Я доел жареного поросенка, утер губы краешком салфетки. Чем еще больше напугал хозяина трактира. Подозвал его махом руки. Дородный седеющий мужчина вмиг вспотел и, семеня ногами приблизился.

- Ч-ч-то г-господин ж-желает? - теребя в руках передник, поинтересовался он.

- Где у вас тут одежу справить можно?

- На вас? - успокоившись, владелец постоялого двора перестал заикаться.

- Да и на малого, - ткнул пальцем в Олькера.

- Это вам в Ибиту лучше ехать, это следующий город по тракту, два дня пути и вы на месте. Через два дня ярмарка осенняя будет, много народу съедется. Время, когда наемничьи отряды, с мешками набитыми добычей, возвращаются и когда приезжают истосковавшиеся, голодные моряки с кошелями, набитыми серебром. Город стоит в излучине реки. В эти дни все жители засучивают рукава и кидаются на заработки. У кого что есть и кто чем может. Зерном, мечом, бочкой пива, руками, песнями, дыркой. Всем можно заработать в осеннюю ярмарку. Там и бои устраивают на потеху публике.

Сообщая мне это, трактирщик словно замер и протараторил как заученную речь. Перед глазами воздух замерцал и проявились буквы: "Новое задание: Посетите Ибиту. Награда - опыт."

Я уже даже не удивился.

- Спасибо, милейший. Как звать то тебя?

- Эваном, господин.

Мысли насчет того, что имя и уровень проявляются после того как человек назвался подтвердила надпись, проявившаяся в воздухе над толстяком. Интересно их другие видят? Местные?

- Спасибо, Эван, собери нам снеди на два дня, да упакуй в мешок какой.