Царь спросил у схваченного Каракозова: «Ты поляк?». Он не мог представить, что в него мог стрелять соотечественник. «Нет, русский». «Почему ты стрелял в меня?» — спросил царь. «Ваше величество, вы обидели крестьян!».
О покушении и о казни Каракозова красочно вспоминал художник Илья Репин: «Первое покушение на жизнь Александра II озадачило всех простых людей до столбняка. Вместе с народною молвою средние обыватели Питера быстро установили, что это дело помещиков — за то, что у них отняли их собственность — тогда с душою и телом — крепостных; вот они и решились извести царя. Интеллигенция, конечно, думала иначе…
«Избавитель» Осип Иванович Комиссаров-Костромской быстро становился героем дня, но у нас он не имел успеха: злые языки говорили, что в толпе, тогда у Летнего сада, этот шапошник был выпивши и его самого страшно избили, принявши за покусителя. А потом болтали, что в разгаре его славы жена его в магазинах требовала от торговцев больших уступок на товарах ей как «жене спасителя»…
Ещё темненько было в роковое утро, на заре, а мы… уже стояли в бесконечной толпе на Большом проспекте Васильевского острова. Вся дорога к Галерной гавани, шпалерами, густо, по обе стороны улицы была полна народом, а посредине дороги быстро бежали непрерывные толпы — все на Смоленское поле. Понемногу продвигались и мы по тротуару к месту казни…».
Одновременно с казнями происходила и героизация терроризма — в особенности, в студенческой среде. Император, несмотря на реформы, не стал для них кумиром…
Ходила в свете и такая острота. Диалог после первого покушения на императора Александра II.
— Кто в него стрелял? — Дворянин. — А кто его спас? — Крестьянин. — Как его наградили? — Сделали дворянином.
Так оно, собственно говоря, и было.
Первое покушение не стало последним, хотя император и стал проявлять осторожность. Потом, в Париже, русского императора пытался пристрелить поляк, а в 1879 году — член общества «Земля и воля» Александр Соловьев. Потом были попытки устроить железнодорожную катастрофу.
«Что они имеют против меня, эти несчастные? Почему они преследуют меня, словно дикого зверя?», — вопрошал император. В начале 1880 года террористы устроили взрыв в Зимнем дворце, но царь остался жив. Его как будто берегла судьба.
1 марта 1881 года Александр II выехал из Зимнего дворца в Манеж. В обратный путь он направился через Екатерининский канал. Четверо народовольцев — Игнатий Гриневицкий, Николай Рысаков, Алексей Емельянов, Тимофей Михайлов — заняли позиции вдоль набережной. От первого взрыва император не пострадал. Но он пожелал увидеть террориста, подошел к нему. В этом время Гриневицкий, никем не замеченный, бросил в ноги царю вторую бомбу. Так трагически завершился путь жизнелюба и реформатора.
Юмор от Императора Александра III
В последние годы этот император становится всё популярнее — в особенности среди политиков. Первым ввел Александра III в моду в наше время, пожалуй, Никита Михалков, сыгравший его в фильме «Сибирский цирюльник» как царя монументального образцового, идеального и, что важно, не лишенного чувства юмора. Ведь там, по существу, царская роль состоит из репризы. «Если бы я всегда вас слушал, государыня, у нас вообще не было бы детей», — говорит он супруге вполголоса.
Это только на полотнах Ильи Репина и Валентина Серова получается, как в сказке. Они, быть может, глубже и точнее реальности. Но это — метафора царствования. На самом деле, Александру пришлось царствовать в кризисное время — между великими реформами и революциями. Он проводил свою линию — искал потенциал развития в монархии с твердой опорой на дворянство, церковь и крестьянство. Как труженик, он сродни Николая Павловичу, своему деду. Хотя того мало кто считал «душевным» человеком. А Александра Александровича иногда считали тугодумом. Всё, конечно, куда сложнее.
Русский видом и душой
Настоящий политик, стратег. Наверное, не стоит преувеличивать масштабы его триумфа над революционным движением, которое громко заявило о себе, в 1905 году, всего лишь через 9 лет после смерти императора… Но свою версию России, свой стиль он успел создать, а это немало.
Когда-то Василий Жуковский написал о Николае I: