Первое действие "Короля Лира", переложенное для вестников и жуков
Тронная зала во дворце короля Лира.
Входят Кент, Глостер и Эдмунд.
Кент — Мне казалось, что у короля сердце лежит больше к Альбини, а не к герцогу Коруэллскому.
Глостер — Мне тоже так казалось, а вышло не так: при разделении королевства все получили по равной доле. Все равны. Никому предпочтения.
Кент — Это кто? (указывая на Эдмунда)
Эдмунд (вздрогнув) — Он указывает на меня.
Глостер — Это мой незаконный сын. Я раньше краснел, глядя на него, но теперь я привык. Больше не краснею, а раньше краснел.
Эдмунд — А я раньше не краснел, а теперь краснею.
Кент — А я никогда не краснел. Даже не знаю, как это так. Но тише, идёт король.
Входят Лир, Гонерилья, Регана и Корделия.
Лир — Король французский полон славы.
Каштанов — Лиза! Я вас умоляю. Скажите мне: кто вы?
Елизавета — Вы отстаните от меня или не отстаните?
Каштанов — Нет! Я не могу! не могу!
Елизав. — Чего вы не можете?
Кашт. — Лиза! Кто вы?
Елизав. — Да что вы привезались ко мне с идиотской фразой. Вы не знаете, кто я, что ли?
Кашт. — Незнаю! Незнаю!
Григорьев (ударяя Семёнова по морде): Вот вам и зима настала! Пора печи топить. Как по вашему?
Семёнов: По моему, если отнестись серьезно к вашему замечанию, то, пожалуй, действительно пора затопить печку.
Григорьев (ударяя Семёнова по морде): А как по вашему, зима в этом году будет холодная или тёплая?
Семёнов: Пожалуй, судя по тому, что лето было дождливое, зима будет холодная. Если лето дождливое, то зима всегда холодная.
Григорьев (ударяя Семёнова по морде): А вот мне никогда не бывает холодно!
Семёнов: Это совершенно правильно, что вы говорите, что вам не бывает холодно. У вас такая натура.
Григорьев (ударяя Семёнова по морде): Я не зябну!
Семёнов: Ох!
Григорьев: (ударяя Семёнова по морде): Что ох?
Семёнов (держась рукой за щеку): Ох! Лицо болит!
Григорьев: Почему болит? (и с этими словами хвать Семёнова по морде)
Семёнов (падая со стула): Ох! Сам не знаю.
Григорьев (ударяя Семёнова ногой по морде): А у меня ничего не болит!
Семёнов: Я тебя, сукин сын, отучу драться! (пробует встать)
Григорьев (ударяет Семёнова по морде): Тоже учитель нашелся!
Семёнов (валится на спину): Сволочь паршивая!
Григорьев: Ну, ты, подбирай выражения полегче!
Семёнов (силясь подняться): Я, брат, долго терпел. Но хватит. С тобой, видно, нельзя по хорошему. Ты, брат, сам виноват…
Григорьев (ударяет Семёнова каблуком по морде): Говори, говори! Послушаем!
Семёнов (валится на спину): Ох!
(Входит Льянев)
Льянев: Что это тут такое происходит?
Окунев ищет Лобарь
С самого утра Окунев бродил по улицам и искал Лобарь.
Это было нелегкое дело, потому что никто не мог дать ему полезных указаний.
Феодор Моисеевич был покороче...
Феодор Моисеевич был покороче, так его уложили спать на фисгармонию, зато Авакума Николаевича, который был черезвычайно длинного роста, пришлось уложить в передней на дровах. Феодор Моисеевич сразу же заснул и увидел во сне блох, а длинный Авакум Николаевич долго возился и пристраивался, но никак не мог улечься: то голова его попадала в корытце с каким то белым порошком, а если Авакум Николаевич подавался вниз, то распахивалась дверь и ноги Авакума Николаевича приходились прямо в сад. Провозившись пол ночи, Авакум Николаевич ошалел на столько, что перестал уже соображать, где находится его голова и где ноги, и заснул, уткнувшись лицом в белый порошок, а ноги выставив из дверей на свежий воздух.