Раскрытие преступлений требовало определенной квалификации, а потому оставалось прерогативой полиции. Черновую же работу по «сохранению между жителями города мира, тишины и доброго согласия» выполняли сами горожане. Десятские (один на десять дворов) улаживали мелкие бытовые конфликты. По ночам, распугивая злоумышленников трещотками и колотушками, обходили темные улицы города караульные. В виде дополнительной меры охраны улицы по ночам перекрывались «шлагбоумами», установленными «для лутчего способа к пойманию и пресечению проходов воровских и протчих непотребных людей». А дабы у «воровских и протчих непотребных людей» не возникло искушения прошмыгнуть под «шлагбоумами», возле них стояли караулы — три человека с дубинками окованными железом. В некоторых местах проходы были загорожены рогатинами.
Впрочем, нельзя сказать, что с наступлением темноты в середине XIX века в городах наступал своеобразный комендантский час. «Шлагбоумы» и рогатки являлись препятствием только для недоброго и праздношатающегося люда. Городские власти предписывали чинить пропуск через них знатным людям, докторам, священникам, повиальным бабкам, посыльным, а также крестьянам, приехавшими на городской рынок с возами продуктов.
Поскольку караульным, охранявшим въезды в город, приходилось нести свою службу, не взирая на любую погоду, чтобы они имели «от дождя и снега некоторую защиту», для них ставились будки — рубленные из дерева шестиугольные сооружения. Будочники всегда были на виду у народа, и надо полагать оставляли довольно хорошее впечатление у него.
Салтыков-Щедрин, язвительно высмеивавший в своих произведениях все и вся, как-то вернувшись из поездки по Европе, поделился впечатлениями: «Смотреть не на что. Не люди, а мелюзга какая-то. А на границе увидел нашего жандарма — великан, красавец, — дал ему три рубля на радостях».
ВРЕМЯ ПЕРЕМЕН
В 1850 году в истории министерства внутренних дел произошло своеобразное знаменательное событие — первое сокращение штатов этого учреждения. Это было проявлением новых усилий Императора Николая I для укрепления дисциплины и повышения эффективности управления.
Но, конечно, главным событием для страны стала отмена крепостного права. Любопытно, что МВД стало чуть не движущей силой этой реформы. В составе центрального статистического комитета МВД был образован земский отдел, в котором готовились многие важные материалы для крестьянской реформы. Заметную роль в ее подготовке сыграли некоторые высшие чиновники МВД, особенно заместитель министра Николай Алексеевич Милютин и министр внутренних дел граф Сергей Степанович Ланской.
И столь же любопытно, что реформа, которая делалась по сути дела в интересах крестьян, вызвала с их стороны целую волну бунтов. Например, в 1861 году было зафиксировано 1889 крестьянских волнений. Для подавления 937 из них потребовался ввод военной команды. В результате подавления бунтов 140 человек было убито, 170 ранено, 1924 подвергнуто телесным наказаниям, 868 заключено под стражу, 480 предано суду, 147 выслано в Сибирь и другие губернии, 93 сданы в арестантские роты и работные дома. В последующие годы эти цифры пошли на убыль, но бунты продолжались еще около 10 лет. Правда, после 1861 года они стали более мирными, во всяком случае, солдаты и полиция более по крестьянам не стреляли.
В деревне бунт. Мужики хватая на бегу вилы и батоги врываются в усадьбу помещика. Тот спокойно выходит на крыльцо с двухстволкой.
— Чего пришли? Толпа останавливается.
— Чего пришли, говорю? и угрожающе поднимает двухстволку. Толпа в панике бросается назад и постепенно разбредается по домам.
Вечером того же дня. Один из мужиков сидит дома и хлебает щи. Неожиданно останавливается, бросает ложку.
— Чаво, чаво… А ничаво!!!
Россия была всегда богата парадоксами. К их числу относится слепая вера разного рода проходимцам. Вместе с царским Манифестом появилось множество каких-то странников, ходивших по деревням и убеждавших, что этот документ ложный. И крестьяне зачастую верили им больше, нежели чиновникам. Например, о ложности царского Манифеста говорил бродивший на границе Пензенской и Тамбовской губерний беглый крестьянин Егорцев, объявивший себя великим князем Константином Павловичем. В результате было убито 8 и ранено 28 крестьян, поверивших ему. В Казанской губернии аналогичными «проповедями» занимался раскольник Петров, назвавшийся пророком и посланником царским, в результате в имении Бездны убито 70 и ранено более ста крестьян, из которых 21 позже от ран умерли.