Благодаря стараниям археологов до нас дошли каменные топоры, подделанные под металлические, эпохи позднего неолита. На них даже рельефно выполнен специальный шов, который остается после отливки.
На Руси со стародавних времен наиболее часто подвергались фальсификации спиртные напитки. Так, Петр I выпустил Указ, предписывающий карать за подделку виноградных вин «сурово, смертно». А проблема фальсификации водки остро стояла еще в XVII веке. Тогда на торговлю водкой существовала государственная монополия, в связи с чем продавать ее дозволялось исключительно на, так называемых, «кружечных дворах». Столь важное дело доверено было «целовальникам», государевым людям, которые давали клятву и целовали крест, что торговать станут честно. А чтобы у них не возникло соблазна нарушить клятву, им вручались особые меры жидкости — «кружки», которые были строго точного объема и веса. Если налитая в них водка была тяжелее, в следствие разбавления ее водой, это сразу вызывало подозрение.
Расцвет подделки продуктов питания в России пришелся на конец XIX века. Городское население покупало продукты преимущественно на рынках и в лавках, где недобросовестные торговцы любыми доступными средствами пытались получить максимум прибыли с наименьшими затратами. Так, в сливочное масло они добавляли для увеличения веса крахмал, тальк, муку, дешевые жиры и сало. Муку утяжеляли различными порошками — мелом, гипсом, шпатом. Особенно богатую фантазию проявляли мошенники при фальсификации кофе. Чего только не добавляли в молотый кофе: желуди, рожь, ячмень, свеклу, морковь, одуванчик, горох, бобы и еще много всего. Но особенным шиком было изготовление фальшивых кофейных зерен — их штамповали на специальных машинках из особого теста с красителями и ароматизаторами.
Конец XX века в России ознаменовался еще одним всплеском деятельности мошенников по подделке товаров. Причем подделывают не только водку. Фальсифицируют все, что имеет какую-либо ценность на рынке.
Необходимость защитить бедного российского потребителя и обусловила создание новых подразделений с аббревиатурой, от которой можно язык сломать, — ПБПППР. Однако парни, работающие в этих подразделениях, не только научились без запинки выговаривать свое название, но и проникли во все таинства многочисленных способов обмана, используемых отечественными торговцами. Немало мастеров обсчета и обвеса уже были пойманы ими за руку. А непойманных они наверняка достанут в скором будущем.
Реальная история, рассказанная сотрудницей пресс-службы ГУ МВД России по УрФО Ольгой Абрамовой:
Рядом с городским управлением внутренних дел г. Екатеринбурга расположен небольшой продуктовый магазин. Естественно, что значительную часть посетителей составляют сотрудники разных служб.
Итак, магазин, очередь в отдел, молодой человек, обращаясь к продавщице:
— Дайте мне печенье… это… как его… «Паленка»!
Продавщица:
— Да не «паленка» оно! И не «подлянка»! А По-лян-ка!!
Видимо, до этого молодого человека (явно сотрудника ОБПППР), это же печенье пытался купить кто-то из уголовного розыска..
МЕДВЫТРЕЗВИТЕЛЬ
История принудительного вытрезвления у нас в стране имеет долгую и славную историю. Еще Устав Благочиния от 1782 года предусматривал изоляцию в смирительных домах тех, кто «злообычен в пьянстве, беспрерывно пьян». Данный Устав определял: «пьянство воспрепятствуется всем и каждому….буде же кто найден на улице или в общенародном месте от пьянства в беспамятстве, то наказывается суточным содержанием на хлебе и воде».
Медвытрезвители появились в России только в начале XX века и кто знает, не исчезнут ли в начале XX1. В обществе давно уже идут разговоры, что забирать человека в милицию, если он не совершил никакого преступления, а всего лишь пьян противозаконно и недемократично. Однако мне, признаться, не по себе от другой мысли: что у нас начнется на улицах, если в ОВД исчезнут вытрезвители. Не думаю, что алкаш под забором украсит городские пейзажи. Хотя надо признать, что милицейское медвытрезвление — очень тонкий инструмент. Одним из основных аспектов нелюбви народа к милиции как раз и является различие во взглядах на вытрезвление. Гражданине совсем не для того пьют, чтобы насильно вытрезвляться. И тем более им очень неприятно, когда их насильно заталкивают в милицейский «коробок», определив на глазок, что они уже дошли до кондиции, оскорбляющей человеческое достоинство.
Действительно на этой почве возникает немало перекосов и перегибов. Об одной любопытной ситуации из этой оперы рассказывал Александр Юдин: