Экстаз Унитазович нажал на кнопку. Боковая стена исчезла, и вместо нее открылась прекрасная долина, уходящая в бесконечность.
Димитрон Осоловелов стоял на коленях. По его лицу текли слезы. Он догадывался, какое последует наказание.
— Тридцать Седьмые все уже там, — Экстаз Унитазович махнул рукой в сторону долины. — Константин Колбасников — последний и самый умный из всех. Он будет их предводителем. Вы знаете, они могут размножаться. Они построят свой мир. Светлый мир. Новый мир в корне отличный от нашего.
Экстаз Унитазович поднялся и позвал Константина.
Из ванной высунулась мокрая взъерошенная веселая голова.
— Пойдем, Друг, нам пора.
— Мы пойдем РОБОТать?
— Мы пойдем пить водку, — сказал Экстаз Унитазович и взял Константина за руку. Они посмотрели на Димитрона Осоловелова и шагнули в иной, недосягаемый мир.
Серая стена стояла на своем месте. Димитрон вышел на улицу, где его встретила беснующаяся толпа безРОБОТных РОБОТяг всех модификаций. Димитрон Осоловелов был жестоким РОБОвладельцем, и он знал, каким будет наказание.
ДОЖДЬ
В городе шел дождь. Северо-западный ветер принес огромную тучу с Мертвых Гор, и вот уже как две недели стояла такая погода. Завывал ветер, и серебренные капельки дождя, отражаясь в свете молний, барабанили по останкам каких-то металлических конструкций сплавленных теперь в единое целое. Мэд любил гулять в это время. К нему приходило вдохновение, к тому же в радиоактивный дождь не нужно было одевать тяжелый защитный комбинезон, достаточно было накинуть плащ из плюмбона.
Мэд так и сделал. Он открыл свинцовую дверь, ведущую из его землянки в подземный склад.
Еще год назад Мэд случайно наткнулся на этот стратегический объект. Запасов в нем хватило бы, чтобы лет десять кормить какую-нибудь развивающуюся страну. Но развивающихся стран больше не было, и склад был полностью предоставлен в распоряжение одного человека.
Мэд включил свет и взял со стеллажа новый комплект плюмбоновой одежды. Следующий стеллаж был заполнен ящиками. Мэд вскрыл один и достал пластмассовую бутылочку "Head & Shoulders" — шампунь для всех типов волос. Мэд усмехнулся. Волос давно уже не было. Последний он нашел как-то утром у себя на подушке…
Положив бутылочку обратно, он прошел к другому стеллажу и взял пачку сигарет "CAMEL". В памяти сразу всплыла реклама, где щетинистый супермен где-то в тропиках закуривает сигарету. Мэд не хотел бы сейчас оказаться в тропиках. Многообразие животного и растительного мира привело там к такому разнообразию форм, что динозавры, которых Мэд видел на картинках в энциклопедии, были всего лишь садовыми ящерками по сравнению с фауной сегодняшних дней.
Он знал все, что творится на планете повсеместно, так как зонд, летающий над ее поверхностью, проецировал изображение на экран складского компьютера.
В зале стояло несколько дисплеев, и Мэд каждый раз вытаскивал лазерный диск и ставил какую-нибудь запись. Он взял диск наугад. Это была старая, столетней давности реклама. "Твикс", — визжал женский голос с экрана, а молодая девушка, пошевелив двумя пальцами, получала батончик шоколада. Мэд пошевелил всеми семью пальцами на правой руке и прошел дальше.
В сейфе он взял суперган с электронными пулями "Дум-Дум" и лазерным прицелом. Так, на всякий случай. Покрутившись немного у стеллажей, он одел плащ, сунул в карман сигареты и направился к выходу. Уже вылезая из землянки, Мэд чуть не поскользнулся на оплавленном в стекло песке. Он вовремя успел схватиться левой клешней за какой-то железный прут и выскочил наружу.
В легкие хлынул влажный свежий воздух. С неба капал дейтерий, оставляя в лужах концентрические круги. Мэд закурил и почувствовал себя хорошо. Ветер, однако, нарастал, и Мэд поспешил в укрытие.
Неподалеку стоял полурасплавленный скелет автомобиля Cadillac-Limousin. Это было любимое место Мэда. Он, весело шагая по лужам, направился туда. И, уже открывая дверь, Мэд заметил, как что-то пошевелилось внутри. Движение отработанное до автоматизма: правая рука в карман, в руке суперган с лазерным прицелом.
— Кто здесь? — спросил Мэд.
Молчание, только чье-то прерывистое дыхание. Лазерный прицел оружия высветил глаз, второй, третий…
Мэд вспомнил фразу из какого-то фантастического романа и сказал: "Я не сделаю тебе ничего плохого, выходи". В ответ молчание. Мэд повторил. Опять молчание. И когда он уже собрался было нажать на курок, в ответ послышалось: "Не стреляй, я — друг".