Занимаясь спортом, этим украшением и отрадой современной молодежи, Смит, в отличие от великих людей, ничем не затмевал своих сверстников. Он не умел ездить верхом, как молодой бог. Он не умел кататься на коньках, как молодой бог. Он не умел плавать, как молодой бог. Он не умел стрелять, как молодой бог. Он ничего не умел делать, как молодой бог. Он был точно такой же, как мы с вами.
Нельзя также сказать, чтобы необыкновенная храбрость мальчика возмещала его физические несовершенства, как об этом неизменно сообщается в биографиях знаменитых людей. Напротив. Он боялся своего отца. Он боялся своего школьного учителя. Он боялся собак. Он боялся выстрелов. Он боялся молнии. Он боялся ада. Он боялся девушек.
Выбирая профессию, Смит не проявил того жадного стремления к какому-нибудь определенному занятию, какое мы часто наблюдаем у будущих знаменитостей. Он не хотел быть юристом, потому что для этого надо было изучать законы. Не хотел быть врачом, потому что для этого надо было изучать медицину. Не хотел быть коммерсантом, потому что для этого надо было изучать коммерцию. И не хотел быть школьным учителем, потому что слишком много видел их на своем веку. Если бы это зависело от него, Джон выбрал бы нечто среднее между Робинзоном Крузо и принцем Уэльским. Запретив ему и то и другое, отец устроил его приказчиком в галантерейный магазин.
Таково было детство Смита. Когда оно кончилось, в наружности юноши нельзя было найти ничего такого, что выдавало бы в нем человека гениального. Случайный наблюдатель не заметил бы никаких признаков гениальности ни в его удлиненном покатом лбе, ни в широком лице, ни в тяжелых складках рта, ни в больших ушах, торчащих по бокам коротко остриженной головы. Да, он не заметил бы этих признаков. И, по правде сказать, их там и не было.
Вскоре после того, как Смит начал свою деловую жизнь, он впервые подвергся приступу той тяжелой болезни, которая так часто посещала его впоследствии. Этот приступ случился с ним однажды ночью, на пути домой, когда он возвращался с чудесной вечеринки, где пел и танцевал вместе со своими школьными товарищами. Симптомы были таковы: появление каких-то неровностей на тротуаре, пляска уличных фонарей и необычное покачивание домов, требующее исключительной устойчивости, ловкости и умения приспособить к нему свой шаг. На протяжении всего приступа больной упорно отказывался принимать воду, что, по-видимому, указывало на наличие одной из форм водобоязни. Начиная с этого времени такого рода мучительные приступы сделались у Смита хроническими. Они случались с ним довольно часто и уж непременно — в субботние вечера, первого числа каждого месяца и в последний четверг ноября. Жестокие припадки водобоязни бывали у Смита, также в сочельник, а после выборов становились просто ужасными. Но вот в жизни Смита произошло одно событие, о котором он, быть может, не раз сожалел впоследствии. Не успел он достигнуть зрелого возраста, как судьба свела его с прекраснейшей девушкой. Она не походила ни на одну женщину в мире. У нее была более глубокая натура, чем у всех остальных людей. Смит сразу заметил это. Она понимала и чувствовала такие вещи, каких обыкновенные люди не понимают и не чувствуют. Она понимала его, Смита. Она тонко чувствовала юмор и умела ценить шутку. Как-то вечером он рассказал ей те шесть анекдотов, которые знал, и она сказала, что они великолепны. В ее присутствии Смит чувствовал себя на верху блаженства. В первый раз, когда его пальцы коснулись ее пальчиков, он весь затрепетал. Вскоре оказалось, что когда его рука сжимает ее руку, он трепещет еще сильнее, а когда ему случается сесть рядом с ней на кушетку, причем его голова прижимается к ее ушку, а рука обвивает ее талию, его охватывает неудержимая дрожь. Смит вообразил, что жаждет пройти свой жизненный путь вместе с ней. Он предложил ей поселиться у него и взять на себя заботу о его одежде и еде. А взамен он обещал ей стол и квартиру, около семидесяти пяти центов в неделю наличными, а также изъявил готовность стать ее рабом.
6
В последний четверг ноября отмечается День благодарения — национальный американский праздник, установленный в память первых английских колонистов, прибывших в Америку в 1620 году на «Мейфлауере» и основавших колонию в Плимуте (Массачусетс).