Алло? Это ты? Это я... Да... Да... Еще нет... Не твое дело... Оставлю под половиком...
Оленька, извините, теперь все. Штопора нет – я протолкнул. Давайте за вас!.. Знаете, я так давно хочу вам сказать... Вы... Я так люблю... Ваш Почерк на машинке... Я, когда читаю, ничего не соображаю, все мысли о вас... Вчера дошло до того, что я забыл подшить копию к делу! Представляете?! Кстати, пока я вспомнил... Буквально минуту...
Алло! Дайте пятый. Алло, это ты? Это я. Слушай меня внимательно: бегом беги в ППО, возьми у них наш ТРП и там, где у нас стоит один и семь, поставь сто один и восемь!.. Больше не надо, будет подозрительно...
Оленька, извините... Эта работа... Сумасшедший дом. Еще рислинга?.. Давайте за Венгрию! Вы не были? Оленька, это что-то... Будапешт! Это какая-то сказка, можно сойти с ума. Говорят... Нет, мы бы поехали с вами в Испанию! Помните, у Хемингуэя? Они там убивают быка на корриде и посвящают его своей даме. Интересно, да? Когда в мире так с мясом... Шучу! Я бы посвятил своего быка вам! Кстати, хотите есть? Он сказал – сырок кисломолочный... Вам смешно... Неудобно? А вы на диван – прямо с ногами... Я не форсирую?.. И вот думаешь: взять – и на самолет, где ничего: ни работы, ни этих рож, ни машин... И не думать ни о чем... Кстати, пока не забыл... Буквально два слова...
Алло! Это вы? Узнали?.. Ну, помните, я к вам приходил? Такой еще – в пиджаке?.. В пиджаке и фары вдребезги... Уже сделали?! Только левую? А правую... Как это – еще столько же?! Вы что? Вы думаете, я их печатаю?
Да нет, да я... Да я не отказываюсь... Это вам спасибо... И пожалуйста... И извините...
Представляете, Оля? Фары для «Запорожца», а унижаешься, как из-за «Мерседеса»... Боже мой, о чем я? Вы здесь, вы на меня смотрите, а я с какой-то ерундой... Вы знаете, когда вы рядом, я чувствую, что я еще многое могу! Вот как в том фильме... Помните, когда он – раджа, а у нее мать парализована... И отец... А сестра немая... Но потом у них все поправляются, и они уходят вдвоем... Идут, идут... Помните? Вам не жарко? Вы так раскраснелись – снимите кофточку... Я не форсирую? Даже наоборот?.. Ну, тогда сейчас мы возьмем – и перевернем Пугачеву!.. Куда вы? А... Там нижний выключатель... Я пока один звонок...
Алло! Это я. Мама, перестаньте кутать ребенка! А я говорю, перестаньте кутать! Да, я считаю, достаточно двух пальто. Надо закалять!.. То, что вы просили, я купил. Нет, по девяносто не было. Я вам дома объясню, почему не привезли!..
Оленька, вы уже?.. Интересно все-таки, правда? Ведь вас могли распределить в другое место... В другой город... И мы бы никогда – даже страшно подумать... Вы так смотрите... Как будто ждете, что я вам должен что-то сказать, да? Не сказать?.. Давайте еще рислинга – за то, что мы все-таки можем вот так – и все! А? Своеобразный у этого рислинга букет, да?.. На валерьянку?.. Вы сегодня злая... Кстати, пока я вспомнил, минутку...
Алло! Аптека? Скажите, вы не получали такое средство... Оно по лицензии. Такое в капсулах... А в таблетках есть? А в порошках?.. А валерьянка?.. А горчичники?.. А что есть? Лотерейный билет?.. Горчицей намазать...
А здорово у нас, Оля? Чего надо – никогда нет... Господи, что я несу? Вы знаете – я раньше не видел снов, никогда. А тут мне приснилось, что все хорошо, представляете? И главное – никто не видит!.. И я иду с вами, и мне хочется говорить вам какие-то глупости... Так и делаю. Вы сегодня злая... Вам на диване неудобно, да?.. В кресле лучше... Хотите еще рислинга? Дрянь, да?.. Вы правы... Такое продают... Кстати, буквально минутку. Это действительно важно...
Алло! Это вы? Так вот: я вам давно хотел сказать, что я на вас плевал, плюю и буду плевать всегда. Как – куда? Это Смирнов? Морг?.. Извините, я думал, это Смирнов... Вот телефон работает, да?
Все, Оленька, теперь все... У вас сейчас такие глаза... Польские тени... А глаза?.. А почему вы в кофточке? Вам дует? Я ему сделаю втык ключи дает, а щели не заделаны!.. А хотите, мы сейчас с вами... А почему вы уже в плаще? Оленька, подождите, я идиот! Нет, идиот! Хотите, я дам себе по морде?.. У вас тушь потекла... Почему не провожать?.. Оля!.. Зачем же так... Зачем так хлопать дверью?..
Так... Допьем эту гадость – на брудершафт... Где тут был сырок?.. А эта все поет...
Алло, дайте пятый. Алло, это я. В ППО был? Послали? Ладно, скажи им, он пошел...
Алло, девушка, скажите, какой код звонить в Испанию? Как вы сказали? Ноль три?.. Ну правильно...
Алло? Двадцать один час сорок минут. Правильно... Двадцать один час сорок одна минута... Вот время летит, а?
1981
Хочется
– Ох, какие у тебя глаза! У тебя такие глаза! Просто утонуть можно... И такие лучики! Ты мне веришь?
– Верю.
– И голос... Слышишь, какой у тебя голос? Такой, прямо весь бархатный, журчащий, серебристый, нежный, чуткий, отзывчивый, пользуется большим авторитетом... Ты мне веришь?
– Верю.
– А еще улыбка! Такая она у тебя какая-то... Прямо улыбка, и все! Веришь?
– Верю.
– И вообще... Я без тебя – это не я, а кто-то другой, и он о тебе думает, и тогда он – это опять я! Веришь?
– Верю.
– И что я – только свистни! И звезды с неба, и розы в мороз, и пить брошу... Веришь? Веришь?
– Верю.
– И что всегда, навсегда, навек, бесконечно, нескончаемо, до самого конца – веришь?
– Верю.
– Потому что ты дура! Я же тебе вру! Вру я тебе! Понимаешь, все вру! Ты это знаешь?
– Знаю.
– Глаза, называется... Сплошной астигматизм! Астигматизм видно, а глаз нет! Ты это знаешь?
– Знаю.
– А голос! Да ты ж только рот откроешь – матери детей прячут! Ты это знаешь?
– Знаю.
– Да перестань улыбаться! Люди плачут веселей, чем ты улыбаешься! Знаешь это?!
– Знаю.
– А то, что я ради тебя – ни палец о палец! Только за водкой! Знаешь?!
– Знаю.
– И вообще – я тебя брошу еще до того, как познакомлюсь! Знаешь?
– Знаю.
– Так какого черта ты мне веришь? Если все знаешь? Что ж ты мне веришь-то?!
– Так ведь... хочется!
1979
За все хорошее
У нас в том году ничего такого плохого не было, но хорошего даже намного больше. Чего говорить – удачный был год вообще.
Например, на восьмое марта у нас в троллейбусе мужик стал к выходу продираться и одного парня пихнул животом И тот за это вынул ножик и мужику – прямо в живот, мужик прямо обалдел и помер, а парень-то вместо него вышел из троллейбуса и в кино пошел. Но что хорошо – Бог правду видит, кинотеатр-то не работал, его как раз в пятницу сожгли, чтобы не мешали в нем делать казино.
Потом еще на майские один на «шестерке» у светофора «девятку» подрезал, и тот за это его догнал и из автомата прямо на ходу ба-ба-ба-ба! – и по окружной оторвался, а «шестерка» прямо в бензовоз – а там бензина-то уже не было. Его ночью какие-то пацаны украли, на всякий случай зарезав шофера, чтобы не сердился. Но что хорошо – шофер уже до этого был обкуренный, так что даже ту «шестерку» не видал вообще.
А еще в июле в парикмахерской одна стала лезть на маникюр без очереди: я, говорит, на свадьбу опаздываю, я, говорит, подруга невесты, понятно тебе, проститутка? а та говорит, шла бы ты, подруга, в жопу, а эта ей в лицо плеснула такое, что той уже стричься не придется. Но что хорошо – на свадьбе было все по-тихому, потому что жених сразу же после «Горько!» заворот кишок получил, потому что водку эти козлы брали у вокзала.
А под первое сентября один вечером шел, а тот к нему подходит – дай лишний билетик, а этот говорит, самому нужен, и тот ему ногой раз по печени, и этот – с катушек, а тот стал ему землю в рот запихивать. Но что удачно – ему тут же самому череп проломили, чтоб не безобразил возле филармонии.
А в октябре один заявился домой поддатый, и пока жена спит, стал ночью Людке звонить, и не туда попал, а у Людки ее мужик уже спал, и он его разбудил, а у Людки там был определитель, и ее мужик по номеру адрес узнал, и к этому приехал и ему фанату – в окно, и прямо его в клочья. Но что удачно – жены-то его дома не было, она как раз ту Людку выследила и в подъезде ее душила чулком.