— Прошу вас, дорогая, все мои близкие друзья зовут меня Люси, — сказала она, вставая, чтобы послать по воздушному поцелую в обе щеки Луизы. — Чаю? — спросила Люси и подала знак официанту, который нес поднос с булочками и сливками.
— Да, пожалуй, — ответила, кивнув, Луиза. — С удовольствием.
Так оно на самом деле и было.
— Не правда ли, корабль прямо-таки дивный? — спросила Люсиль и деликатно отхлебнула из изысканной чашки. — Я буквально влюблена в свою прелестную маленькую каюту с электрическим обогревателем и розовыми шторами.
— Он фантастический, — согласилась Луиза.
Она старалась сидеть очень прямо, боясь пошевелиться в шатком белом плетеном кресле, чтобы сине-зеленый плюмаж на ее шляпе не развевался, как флаг на ветру. Однако это ей удавалось неважно.
— Как вы стали модельером? — спросила Луиза, когда официант принес ей на блестящем серебряном подносе чайник со свежезаваренным чаем.
Ей не хотелось выглядеть репортером из школьной газеты или «Фэрвью-пресс», но она ничего не могла с собой поделать. Она не собиралась упускать возможность взять интервью у одного из своих кумиров.
— Полагаю, это получилось само собой. После развода с первым мужем я осталась абсолютно без гроша в кармане. И тогда я поняла: чтобы прокормить себя, мне следует положиться на свой ум и талант. Поэтому я открыла пошивочную мастерскую… я всегда обожала шить. Дорогая моя, приятно, когда рядом с тобой есть мужчина, но полагаться на них нельзя.
— Да, я совершенно с вами согласна. — Луиза была рада, что Люси оказалась такой классной и, в общем-то, современной деловой женщиной. — Но как вы создаете свои модели? — торопила она ее, отхлебывая английский чай и обильно намазывая малиновым джемом ржаную булочку с изюмом, довольная тем, что хоть еда в 1912 году была вкусной.
— Творческий процесс — вещь волшебная, — осторожно ставя чашку с чаем на блюдце, ответила леди Люси.
У нее был прямой нос и четко очерченные скулы, придававшие ей аристократический вид.
— Однако на то, что мои платья получили название «чувственных», есть своя причина. Я люблю по-настоящему понять своего клиента и считаю, что платье должно быть материальным отображением его характера. Покрой, цвет, стиль — все эти элементы должны отражать особенности конкретной женщины. Я вижу себя психологом в той же степени, что и модельером.
— Поразительно, — в благоговейном восторге промолвила Луиза, вытирая с верхней губы комочек джема. — Я вижу в вас художника.
— Благодарю вас. Я хочу не только одеть женщину, я хочу помочь ей выразить свою душу, — продолжала леди Люси возвышенную речь. — Точность и красота — вот чего я добиваюсь. Если у вас с другой женщиной один размер, это не значит, что вы должны носить одинаковые платья.
— Потрясающе, — сказала со вздохом Луиза. — Так сказать, персонификация платья.
— Конечно, дорогая моя. Ваше розовое платье я шила сама не один месяц. И уверена, что оно мне удалось и соответствует вашей притягательной сущности. Вы выглядите в нем совершенно очаровательно. — Леди Дафф-Гордон в задумчивости смотрела на море сквозь сводчатое окно. — Возможно, это платье навсегда сохранит в себе частицу души нас обеих. Пожалуй, это один из способов обмануть смерть, не так ли? Простите за мрачные мысли в столь славный денек.
— Все в порядке, — сказала Луиза. — У меня и самой частенько бывают мрачные мысли.
Средняя школа в Фэрвью кого угодно настроит на мрачный лад.
— У меня есть одна необычная идея, и я хочу ею с вами поделиться. — Люсиль повернулась к Луизе, вернее, к мисс Бакстер. — Прошлой ночью мне приснился парад манекенщиц в моих платьях. Чем не фантастика?
— Показ мод? — спросила Луиза и в очередной раз откусила от вкусной булочки.
— Да, дорогая. Развлекательное зрелище вроде спектакля. У меня будут прекрасные, как богини, девушки, они будут прохаживаться в моих нарядах перед публикой, давая все разглядеть. Точно! — заливисто рассмеялась она и захлопала в ладоши.