Ничего не отвечаю. Внезапно раздается тихий голос Карла, напевающий:
— Ты мое солнце.
— Дальше.
— Единственно солнце. Приносишь мне счастье, когда небо в тучах.
Отец проходит в центр комнаты и крутит биту из стороны в сторону, пока не замахивается ею и не разрезает воздух. От этого Карл содрогается и останавливается.
— Юноша, не отвлекайся на меня! — последний раз разрезав воздух, подходит к Карлу и прям-таки заглядывает тому в душу. — Неплохо… Люсиль любит, когда ей поют. Наверное даже больше, чем крушить мозги. Странно, да?.. Небось мать тебе это напевала. И где же она сейчас?
Карл сомневается в ответе. Да и вообще он чертовски нервничает: лицо вспотевшее, конечности трясутся, коленки дрожат.
— Мне пришлось застрелить ее перед тем, как она…
— Вот почему ты будущий серийный убийца! — обрывает того на полуслове, а затем театрально разводит руками. — Кстати, это пример того, как доставать. Ладно, пора снова наведаться к Рику, а то он явно соскучился.
***
Отец отходит ненадолго, чтобы поговорить с Дуайтом. Мы с Карлом погружены в салон грузовика. Никто не смеет заговорить.
— Все те слова — не правда. Пойми, ему надо схватиться за живое. Нравится управлять нами как марионетками, но мы не куклы. Он чувствует поражение. Чувствует, что если не вскарабкается на поверхность благодаря нам и нашим комплексам — застрянет на дне. Ты не урод.
Граймс смотрит на меня исподлобья. Такой беспокойный и сломанный взгляд, что мне становится его жалко.
— Я же знаю, что урод! Я даже в повязке не могу на себя в зеркало посмотреть.
— Об этом и толкую! Он пользуется твоей неуверенностью. А теперь, прошу, повяжи повязку и не выпендривайся! Тебе же с ней удобнее, — протягиваю кусок ткани, но быстро убираю в сторону, когда дрожащей рукой Карл тянется за ним.
— Хрен с ним, сама завяжу! — постановляю, принимаясь за дело. — Не то еще минут двадцать будешь с какой-то тряпкой возиться.
— А ты не боишься увидеть этот кошмар вновь? — наклоняет слегка вперед голову. Копошась в довольно густой шевелюре Карла, надеваю полотно и бережно наматываю на шрам.
— Это не кошмар… Знаешь, ты даже без глаза умудряешься выглядеть великолепно.
Карл наигранно усмехается, поправляет шляпу и, сощурившись, спрашивает:
— Шутишь? Если да — плохо выходит.
— С чего бы?! — так негодую с его интонации и недоверия, что не боюсь заглянуть в глаза и продолжить: — Просто я действительно восхищаюсь тобой и твоей… храбростью. Это, в любом случае, затуманивает любые внешние изъяны.
— Ты так флиртуешь?
— Нет, — отрываюсь от бинта. — Стараюсь загладить вину, ничего больше.
========== Глава 7. Обслуживание ==========
— Эй, Рикки-тикки! Я привез твоего сынка целым и невредимым. Кстати, Карл даже поел перед отъездом. Как видишь, я сдержал слово, а теперь жду ответной отдачи.
Рик молчалив. Потирает глаза, начинает водить руками вдоль лица, что говорит о его нервозности. При виде сына облегченно вздыхает и быстро направляется к нему. Это именно та отцовская любовь, которой мне не хватало и будет не хватать.
— Карл! — выкрикивает он, захватывая сына в объятия.
С головы Карла слетает шляпа. Я подхожу к ней, поднимаю и отряхиваю от пыли.
— Неряха, — бубню себе под нос со скромной улыбкой на губах.
Отлипнув друг от друга, отец и сын обмениваются взглядами, полными любви и заботы. Карл забирает свою шляпу, а Рик с важным видом подходит к моему отцу, при этом его испепеляющий взор устремлен на меня.
— Нам не нужны проблемы.
— Рикки-тикки зассал? — подкалывает его отец. — Знаешь, Рик, мне они тоже не нужны. Да кому вообще те проблемы сдались? Предлагаю по-хорошему отдать все, что нужно. Мне нужно оружие. Немедленно.
Замечаю, как Карл поглядывает в сторону выстроенных в ряд домов. Допустим, его внимание привлекает что-то важное.
— Ты собираешься забрать их оружие? — возвращаюсь обратно к беседе отца. — Зачем оно тебе нужно, если в Святилище его и так хоть лопатой греби!
Его брови высоко поднимаются, в результате чего на лбу появляются продольные морщины. Глаза расширяются и округляются. Изначально приоткрытый в легкой улыбке рот расплывается в довольной усмешке. Не может отвести взгляд от меня, будто надеется, что я сама отвечу на свой вопрос.
— Дочурка, представь, что ты на моем месте: в один момент в общину врываются какие-то уроды, убивают твоих людей и грабят вас! Дело не в припасах. Месть! Вот, что движет мною и Спасителями сейчас! И в случае этих сопляков поговорка «не пойман — не вор» не сработала.
Спасители расходятся по домам для осмотра, и отцу явно импонирует, что он без наказания может делать все, что только взбредет на ум, и чувствовать себя здесь королем. Тем временем нас всех удивляет паренек смазливой внешности, который подходит к папе с бутылкой виски в руках. Но Спасительница по имени Арат преграждает собой дорогу.
— Арат, не будь такой пугливой! Я бы не против выпить, парень.
Стоит Спасительнице отойти, как гость приветливо улыбается моему отцу и протягивает виски.
— Мы не знакомы. Я Спенсер Монро.
***
Отец и Спенсер неплохо обосновались на веранде одного из домов, спокойненько попивая виски. Не знаю, что у этого Спенсера в голове, однако вряд ли человек в своем уме спонтанно захочет поговорить о моде, о погоде с кем-то столь жестоким и влиятельным вроде моего отца. Сто процентов не алкоголь же ударил!
— Он один из Спасителей? — интересуюсь я.
Рик, не отводя взгляда от своего злейшего врага, качает головой и успевает припомнить мне то, как я соврала. Отстойное чувство, но, как говорится, я получила то, что заслужила.
— Тебе лучше знать, — огрызается он в ответ.
— Я не Спасительница, Рик. Прости, конечно, что отец порешил ваших людей, но у меня нет намерений вас убить или сломить, как у Спасителей. Я хочу помочь, правда, — стараюсь звучать как можно убедительнее, но на Рика это не действует.
— Помочь? Почему ты ничего не сказала о Спасителях? О том, что твой отец лидер Святилища? По-моему, ты воспользовалась нами и нашими ресурсами, — замолкает и наблюдает за моим лихим отцом, который внезапно подскакивает с места и восклицает:
— Этот день станет лучшим благодаря тебе, парень! — доливает еще виски в рюмку и захлестывает ее в секунду. — Черт! Давненько я не играл в бильярд.
— Он что, помогает моему отцу? — очередной вопрос, адресованный самой себе, доносится до обозленного Рика и только сильнее раздражает его. Он не удерживается и отвечает на него, выхлестывая всю агрессию на меня.
— Почему бы тебе не спросить это у него?
Смущенно отвожу взгляд. Лучше пока что не беспокоить Рика, особенно пустыми вопросами.
Папа подходит к нам с Граймсом, обхватывает плечи «товарища» и прижимает того к себе.
— Рикки-тикки! Этот пацан хорош, — все еще держит рюмку с капелькой виски на дне и этой же рукой бесцельно водит из стороны в сторону. По-моему, с папы хватит на сегодня алкоголя. — Моя доченька проблем не создавала? Хочу, чтобы она побыла с вами еще немного, — смотрит на меня, и только сейчас замечаю, что отец даже не забавляется. По одному его взгляду можно понять, что у него серьезные планы. — Челси, будь другом… Слышишь? Понаблюдай немного за этими людьми, их припасами… Я сам не хочу больше крови, но вы не оставляете мне другого выхода.
Складываю руки на груди и всем своим видом якобы спрашиваю: «Ты серьезно?»
— Прости, что? — тихий смешок слетает с губ. Но не из-за того, что нахожу ситуацию забавной — не могу поверить в услышанное. — Ищи для этого крысу, а не подбивай дочь.
Ехидно ухмыляется, как обычно, и отлипает от Рика.
— Никак ты не повзрослеешь, дочурка. Вынесите, черт возьми, этот столик! — командует он Спасителям. — Не терпится уже вспомнить былые времена.