Понурив плечи бреду обратно в свою кофейню. Продолжаю работу, постоянно бросая взгляды на столик за которым сидит наблюдатель. Этот мужчина мой единственный шанс связаться с Тураевым! Надо как-то убедить его… Если Муса не захочет помочь мне, другого шанса не будет… Но как уговорить его?
Спустя пару часов, вижу как мужчина направляется ко мне. У меня начинают дрожать колени, хватаюсь за стойку чтобы не упасть. Только не понимаю что чувствую. Облегчение или панический ужас?
— Я позвонил, — произносит Муса. — Тебя ждут. Прямо сейчас.
Торопливо киваю, снимаю фартук, выключаю все что нужно, позже постараюсь объяснить Ольге почему заведение закрылось раньше. Конечно, мне придется рассчитаться за это, может даже уволят за такое, но сейчас меня это не заботит. Иду за Мусой к машине понурив голову. Поверить не могу, что я решилась. Мне ужасно страшно. Я выбралась из того дома совсем недавно. Не верила в свою удачу… а сейчас иду обратно, навстречу своему палачу. Добровольно…
Глава 7
Пока едем в гробовом молчании навстречу с моим палачом, мысли вихрем в голове кружатся. Несколько раз я почти готова умолять водителя остановиться, повернуть назад. Но понимаю, что он этого не сделает. Нас ведь уже ждут…
Непроходимая идиотка. Почему не могу смириться с тем, что должно произойти?
Да, мечтала о сексе по любви, замуж на всю жизнь… Что поделать, иногда нашим мечтам суждено разбиться вдребезги.
Будет больно? Дамир будет жестоким?
Меня передергивает от этих мыслей. Как и от той, что он после нашей прошлой встречи он развлекался с проститутками. Тураев сам так назвал девушек, которых привезли к нему…
Впрочем, меня скорее всего он назовет точно также.
Снова накатывает тошнота. Чувствую отвращение.
К сожалению, у меня нет никаких вариантов для отступления. Я должна помочь единственному близкому человеку. Иначе не смогу жить с грузом вины.
На этот раз мы встречаемся в спальне. Вот так сразу, без лишних сантиментов. На Дамире простая серая футболка и спортивные штаны. Он явно только после душа — волосы выглядят влажными и на краю постели валяется полотенце. Сидит в широком кресле возле окна. Спальня огромная, наверное около тридцати квадратов — как моя съемная квартирка целиком… Кровать тоже очень большая, она на заднем плане, застелена черным покрывалом. Тона в комнате преобладают серо-черные, что добавляет не только изысканности, но и мрачности…
Как и сам Тураев. Хмурый. Отстраненный. Разглядывает меня то ли с отвращением, то ли с полным равнодушием.
— Зачем ты здесь? Я ведь предупреждал тебя, Стефания, — произносит холодно.
— Хочу поменять себя на отца, — выдыхаю, чувствуя как кожа вспыхивает под пристальным взглядом Дамира.
— Он не заслуживает таких жертв, — кривится Тураев.
— Это мне решать!
— Верно. У меня нет твоего отца, Стефания. Ты поставила не на ту карту.
— Я… тебе не верю! Ты лжешь! Трус!
— Серьезно? — приподнимает бровь, в глазах появляется опасный блеск. — Смеешь еще и обвинениями раскидываться? И чего я боюсь, не расскажешь?
Судорожно сглатываю, отвожу взгляд. Зачем я это выкрикнула? Идиотка! В голове мелькнуло, что боится Дамир меня. Потому что не сможет забыть потом. Нет, ну вообще, откуда такое самомнение? Сама от себя не ожидала.
— Я предупреждал, чтобы ты не попадалась больше на моем пути.
— Я помню… Сначала освободи…
— Заткнись, — рычит, обернувшись. — Снимай одежду.
Меня передергивает не столько от приказа, сколько от холодного тона. Для него ничего не значит мой приезд сюда… Он ведь понял в нашу прошлую встречу, что я невинна. И что приехала, готовая на все, отдать себя ему. Первому.
Но это ничего не значит. Вижу эту истину в глазах Дамира. Он просто сделает что обещал, потому что не бросает слов на ветер. А не потому что меня хочет…
Опускаю глаза, скрывая животный страх, охвативший меня. Сердце больно колотится о ребра, дыхание перехватывает.
Я не готовила себя к «свиданию», на мне простая белая футболка, черные свободные брюки, совсем скромное белье. Если уж продавать себя, наверное я бы чувствовала себя увереннее в чем-то красивом. Сексуальном.
Глупые, идиотские мысли.
— Хватит вести себя как жертва насилия. Ты сама приехала. Или ты непроходимая дура, или…
— Или? — переспрашиваю, закусив губу.
— Лицемерка.
Отлично. Вот кем он меня считает. Хуже просто некуда. А я-то дура мельком подумала что нравлюсь ему. Что теперь, когда у нас другой возраст… Дамир посмотрел на меня по-другому. Как можно быть такой наивной идиоткой?