Дамир снимает футболку, отбрасывает ее в сторону. Затем кладет руку мне на голову. Проводит по волосам. Это не ласка. Скорее предупреждение, чтобы не думала о сопротивлении. Сгребает волосы в кулак и тянет на себя, вынуждая податься ближе.
Теперь его член совсем близко к моему лицу. Еще более пугающий, я судорожно сглатываю. Кажется, он увеличивается прямо на глазах, становясь еще больше. Слегка подрагивает, возвышаясь из поросли густых черных волос.
— Не надо бояться, девочка, — его голос неузнаваемо хриплый.
Внезапно Дамир обхватывает мой подбородок, сдавливая пальцами, заставляя поднять глаза на него. Встречаюсь с горящим взглядом голодного зверя. Мне становится еще страшнее, несмотря на его слова.
Большим пальцем надавливает на мои губы. Проникает в рот и я от неожиданности позволяю ему это.
— Соси.
Входит глубже в рот, не отрывая от меня полыхающего огненными бликами взгляда.
— На меня смотри.
Наклоняется ко мне, зарывается другой рукой в мои волосы. Его глаза пожирают мое лицо, жадно, неистово. Хочу ненавидеть его, и все что он делает со мной. Но чувствую противоположное. Кожа начинает гореть, соски покалывает, а внизу живота разливается лава.
Дамир медленно достает палец из моего рта, и не отводя взгляда подносит его к своим губам. Облизывает. Я вздрагиваю. Все происходящее действует на меня как наркотик. Я завожусь, загораюсь. Ненавижу его, но хочу столь же сильно.
Дамир берет мою руку, тянет к себе. Кладет на свой обжигающе горячий член. Сжимает мою руку вокруг каменного на ощупь ствола.
— Теперь возьми его в рот. Не бойся.
Всхлипываю. Смотрю на ствол с выступающими венами перед моим лицом, нервно стискиваю ладонь. И тут же перевожу на Тураева, испуганно. Вдруг сделала больно?
Он и правда выглядит так, словно причиняю ему острую боль. Челюсти стиснуты, желваки натянуты. Его взгляд пристальный и жадный.
Чем быстрее ты это сделаешь, тем быстрее закончится.
Эта мысль помогает решиться. Наклоняюсь и обхватываю губами головку. Она нежная, словно атлас. Я ожидала отвращения, рвотных позывов. Но это… приятно. Совсем не противно… Меня окутывает его запах, возбуждает. Член дергается мне в губы. Вбираю его чуть смелее. На вкус солоновато… нежно… Осмелев, провожу языком по выделяющейся вене.
В ответ — хриплый стон, который действует на меня еще более волнующе. Подталкивает быть смелее.
Обхватываю его губами, втягиваю чуть глубже. Ох… Это непросто, он действительно слишком впечатляющего размера.
Чувствую как между ног становится все более влажно. Провожу языком по расщелине на головке. Дамир сильнее стискивает ладонь, больно тянет за волосы, глубже толкаясь мне в рот. Испуганно подаюсь назад, член с влажным звуком выходит из моего рта. Чувствую, что мое лицо заливает краска стыда…
Поверить не могу, что это делаю… Какое-то безумие! Я ведь еще девственница. Разве можно начинать свое сексуальное просвещение вот так?
Но несмотря на дикое смущение, мне не кажется происходящее каким-то чудовищным. Я стесняюсь, да. Мне не хватает нежности, доброты… Но я заведена, отрицать невозможно.
Что же лучше, рыдать мысленно, чувствуя насилие над собой, или получать удовольствие, пусть лишь чисто физическое, на ментальном уровне понимая насколько все мерзко? Чудовищно унизительно. Колени начинает саднить, хотя я упираюсь ими в мягкий ворс явно очень дорогого ковра.
Сейчас сложно решить. Лишь одно понимаю отчетливо — Дамир не остановится. Уже не сможет. Он похож сейчас на дикаря, на одержимого. Весь пылает, лицо тоже покраснело, но конечно не от смущения, в отличии от меня! Глаза горят диким блеском.
— Продолжай, девочка. Ты можешь глубже…
Глубоко вдыхаю и делаю что велит. Позволяю ему войти максимально, сердце колотится от паники. Я ведь понятия не имею как правильно все это делать. Чтобы не навредить ни себе, ни ему. Я боюсь задохнуться…
— Дыши носом.
Дамир толкается глубоко мне в горло, с громким рыком, тянет волосы.
— Хочу быть в твоем горле. Расслабь…
Ударяется головкой в небо, подается назад и входит снова. Мое лицо становится влажным, слезы смешиваются со слюной. Представляю, какой Дамир видит меня сейчас. Наверное очень жалкое зрелище… При этом, его взгляд настолько пристальный, словно он жаждет отпечатать намертво происходящее в своей памяти. Я же мечтаю о противоположном. Стереть все что сейчас творится между нами, но понимаю что это невозможно.
Тураев продолжает неумолимые толчки в мой рот, жестко фиксируя мою голову. Языком, горлом, чувствую, как набухает головка. Иногда воздуха катастрофически не хватает, но вырваться я уже не могу.