Далее, Юнг полагал, что синхронистичность с её значимыми совпадениями свидетельствует о связи психе и материи на архетипическом уровне, что совпадало с идеями Паули. Но относительно развития этого понимания, как его представлял себе Паули, Юнг был менее оптимистичен: «Пока ещё два моста, соединяющих физику и психологию, имеют такую исключительную и сложную для понимания природу, что немногие готовы попытаться пересечь их — как будто психе и ваша наука подвешены над бездонной пропастью»[285].
Отвечая на упоминание coniunctio по отношению к психе и материи в последнем письме Паули, Юнг сообщил, что последние десять лет занимался почти исключительно этой темой. А именно изучил работы Герхарда Дорна, последователя Парацельса, жившего в шестнадцатом веке, который представлял создание единого мира, unus mundus, как часть алхимической работы. Юнг писал: «Мы можем интерпретировать этот «единый мир» как тот, который видит и пытается создать бессознательное, соответствующий тому синтезу, к которому стремятся ваши сны»[286]. Он прибавил, что последняя глава его новой книги, Mysterium Coniunctionis, посвящена алхимической теме соединения противоположностей.
Хотя Юнг был явно доволен тем, что интересы Паули идут по тому же пути, что и его собственные, он завершил письмо на печальной ноте:
Видеть, как приближаются друг к другу наши точки зрения, многое значит для меня, а поскольку при столкновениях с бессознательным вы чувствуете себя изолированным от современников, вам также по пути со мной, и более того, поскольку я фактически нахожусь в изолированной области и пытаюсь как-нибудь пересечь границу, отделяющую меня от остальных. В конце концов, мало удовольствия в том, чтобы постоянно считаться эзотериком. Странным образом мы опять возвращаемся к проблеме, которой уже две тысячи лет: как человеку перейти от трёх к четырём?[287]
Это упоминание «проблемы, которой уже две тысячи лет» вызвало у Паули отклик, к которому он обратился позднее (см. главу 11, «Промежуточные годы»).
Ответ Паули Юнгу
В своём ответе (23 декабря 1953) Паули сообщил, что пока откладывает комментарии по части архетипа числа, поскольку пятого января отправляется в Америку и останется там на три месяца. Он согласился с Юнгом относительно помещения психе выше духа и тела. Его также заинтересовало утверждение о «как минимум двух путях к тайне бытия». Расширяя эту мысль, он понял, что Путь, то есть дорогу к самости, можно обрести в отношениях «с анимой ли, с реальной ли женщиной, с проблемой ли физики или с жизнью в целом»[288]. Паули намеревался исследовать все эти пути одновременно.
Юнг упомянул, что алхимик Дорн воображал unus mundus как представляющий единство тела (материи), духа и души. Паули считал, что в современном мире это соответствует ассимиляции физикой парапсихологии и биологии. Кроме того, брак, по убеждению Паули, также мог быть моделью «единого мира», «когда он перестанет основываться на наивных проекциях анимы и анимуса»[289].
Возвращаясь к двум путям к тайне бытия, Паули вспомнил сон, в котором ему говорят, что «только в двойках он сможет вернуться «домой»»[290]. С этими ссылками на двойственность противоположностей он осознал, что unus mundus Дорна соответствует древней китайской концепции Срединного Царства (Чжунго), символизирующего нейтральную область между противоположностями.
Письмо завершается сердечными поздравлениями с Рождеством и Новым Годом. Насколько нам известно, после этого их переписка прервалась на два года.
В конце октября Паули занялся активным воображением, которое посвятил фон Франц. Внешние и внутренние связи Паули претерпевали заметные изменения, порождая новые инсайты и подходы. Две следующих главы рассказывают об этих важных событиях.
Глава 10. Урок противоположностей: Разговор с бессознательным.
Есть только одно фортепьяно.
В письме от 27 мая Паули сообщил Юнгу, что не владеет четвёртым кольцом человеческих взаимоотношений, а без этого не может обладать и третьим кольцом метафизических размышлений. Четвёртое кольцо представляло для Паули Эрос, великий принцип, соединяющий противоположности, на службе у отношений. Для Юнга он был противоположен властному порыву, которым руководит эго; с этой точки зрения власть и Эрос — антитезы. По словам Юнга, Эрос «творец, создатель, отец и мать высшего сознания»[291]. Расширяя суть этого древнего эфирного понятия, которому он приписывал важное психологическое значение, Юнг писал:
291
C. G. Jung,