В завершении эссе Паули выразил своё разочарование. Как будто это была реакция на слова Учительницы из Урока игры на фортепьяно о трёхсотлетних мучениях, которые ей пришлось вытерпеть от проповедников научного рационализма, чья невосприимчивость к мистическому взгляду на природу, столь ценимому Фладдом и ему подобными, со временем лишь росла. Внося этот взгляд в двадцатый век, Паули писал: «[В] настоящее время вновь достигнута точка, в которой рациональный подход уже прошёл свой зенит и считается слишком узким»[349] — слишком узким, чтобы принять существование иррационального, которое, не будучи понятым, может найти недобрые пути выражения. Он продолжал:
Я верю, что тем, для кого узкий рационализм не имеет силы убеждения, а магия мистического мировоззрения … недостаточно эффективна, нет иного пути, кроме как так или иначе подвергнуть себя противоречию этих контрастов. Именно таким способом учёный может более или менее сознательно двигаться по пути к внутреннему спасению[350].
«Идеи бессознательного с точки зрения естественных наук и эпистемологии»
В честь восьмидесятилетия Юнга (26 июля 1955) Паули написал статью о бессознательном с точки зрения естественных наук. В этой научной работе он описал развитие собственных взглядов и взглядов Юнга на связь между психе и материей и необходимость расширения поля исследований этого дуализма за пределы физики и психологии и включения теории эволюции.
Паули заметил, что на атомном и субатомном уровне материя проявляет свойства, сходные с бессознательным. Такие общие черты, как целостность и существование противоположностей, утверждал он, имеют огромное значение. Хотя для нашего причинно-следственного опыта внешнего мира эти черты не очевидны, Паули считал, что их нельзя игнорировать, поскольку они влияют на наше мышление и наши отношения с реальным миром. Он выразил надежду, что с таким холистическим подходом рациональная наука будет дополнена включением психического измерения, а психе, в свою очередь, включится в исследование материи.
Статья появилась в журнале «Диалектика» в 1954 году. Ниже мы приводим её краткий пересказ.
Проблема наблюдения
Вначале Паули обращается к 19 веку, ко времени, когда физик Майкл Фарадей представил революционную концепцию физического поля для объяснения передачи силы на расстоянии, как в случаем с магнитом. Магнитное поле заполняет пространство вокруг магнита, и его можно наблюдать при помощи металлических опилок, рассыпанных рядом с магнитом — оно выстраивает опилки в определённом направлении. Концепция поля привела к теории электромагнитных полей Джеймса Клерка Максвелла, которая по значимости сопоставима с законами Ньютона.
Примерно в это же время Эдуард фон Хартманн и Карл Густав Карус занимались развитием философии бессознательного. Фрейд определил это явление как «подсознание» (ок. 1901 года). Обнаружилось, что подсознание содержит подавленные воспоминания, которые проявляют себя во снах.
Проводя аналогию с физическим полем, американский психолог Уильям Джеймс предложил рассматривать бессознательное как «психический слой», окружающий сознание. В 1902 году он писал:
Оно находится вокруг нас подобно «магнитному полю», внутри которого наш энергетический центр поворачивается, как стрелка компаса, с переходом текущей фазы сознания в следующую. Все наши воспоминания парят за его пределами, готовые в любой момент войти в него; и весь объём остаточных сил, импульсов и знаний постоянно растёт за ним[351].
Далее Паули продолжает ссылаться на Юнга, который, сравнивая символы из снов и древний символический материал, показал (в отличие от ограниченного взгляда Фрейда), что бессознательное имеет коллективное содержание. Более того, подобно инстинктам, коллективное бессознательное предрасположено, благодаря собственной же независимости, выражать себя архетипически. Оно может быть описано как бесконечное поле.
Обращаясь к физике, Паули пишет о проблеме, возникающей при попытке наблюдения субатомных частиц, которые сами по себе слишком малы, но могут быть идентифицированы по окружающим их полям. В отличие от случая с магнитом, где действие поля на железные опилки незначительно, в мире атомов, где размер частицы примерно равен размеру пробы, всё совершенно иначе. Существует фундаментальная граница возможного знания об атомном уровне, поскольку в отличие от макромира, любое наблюдение неизбежно меняет состояние системы, вмешиваясь в неё. Поскольку каждое измерение создаёт новый набор условий, субатомную систему надлежит рассматривать как единое целое.
351
W. James,