Впрочем, больше ничего интересного в саквояже не оказалось. Так, пара не особо свежего белья, складной охотничий нож с экстрактором гильз, несессер с мыльно-рыльными принадлежностями и пачка патронов.
Зато во втором саквояже нашлась папка из плотного картона, в которой оказался договор на аренду транспортного средства марки «Форд» неким подданным Российской империи Николаем Гофманом. Кроме документов и еще одного набора с бритвой, помазком и прочим, нашлась также жестяная коробка со шприцем и какими-то непонятными медикаментами. Вполне приличный швейцарский мультитул армейского образца и связка самых настоящих отмычек дополнили общую картину. А на самом дне, под парой на этот раз чистого белья хранился компактный вороненый пистолет в кобуре из мягкой замши. Вытащив оружие, Март нашел на щечках рукояти буквы «FN» и пришел к выводу, что это браунинг.
— Уже хорошо, — пробормотал он себе под нос, осматривая «машинку», — А то уж думал: тут одно старье барабанное…
— Дай подержать! — прошептал Витька, зачарованный видом оружия.
— Только осторожнее, — предупредил приятеля Вахрамеев, машинально вытащив обойму и щелкнув затвором, чтобы убедиться, что в патроннике нет патрона.
То, что его лучший друг знает, как обращаться с пистолетом, поразило Кима едва ли не больше, чем умение водить автомобиль. Приняв дрожащими руками смертоносный механизм, он долго любовался его лаконично-грозными и продуманными формами, испытывая при этом искренний детский восторг. Март тем временем продолжил осмотр и обнаружил-таки запасную обойму. Что характерно, на кобуре не было для нее кармашка, но имелось крепление для поясного ремня. Очевидно, тот, кто заказывал аксессуар, решил, что с ним будет не так удобно, а если для решения проблемы не хватит восьми патронов, то и остальные не помогут.
— Дыщ-дыщ! — изобразил звук выстрела расплывшийся в совершенно идиотской улыбке Ким, после чего не без сожаления вернул игрушку товарищу.
— Интересно, — задумался Вахрамеев, так же машинально вернув обойму на место и пряча пистолет за пазухой, — а почему их баулы лежат на заднем сиденье?
— А где им еще лежать? — удивился Виктор.
— Ну вообще-то есть багажник, — пожал плечами приятель и направился к кормовой части автомобиля.
Строго говоря, багажником это приспособление или, скорее, архитектурное излишество, назвать было затруднительно. Больше всего оно напоминало сундук, зачем-то прицепленный позади экипажа.
Немного повозившись, Март сумел справиться с хитровыдуманным замком и отщелкнул тяжелую, как все грехи мира, крышку, но только для того, чтобы тут же опустить ее в состоянии крайнего обалдения.
— Кто это там? — округлил глаза его самозваный Санчо Панса.
— Помоги лучше, — огрызнулся друг, после чего они вместе вытащили наружу непонятно как оказавшуюся в машине Фимку и положили ее на задний диван.
— Она не умерла? — испуганно спросил Витька, наблюдая, как приятель расстегнул на девушке ворот кофточки и закатал рукава, после чего приложил ухо к груди.
— Тише ты! — цыкнул на него тот и продолжил свое дело.
— Ну как?
— Сердцебиение есть, — коротко ответил Марик, — следов инъекций нет.
— Что это значит?
— Что ей не вкололи никакой гадости. Значит, она скоро должна прийти в себя.
— Ефимия, очнись! — умоляюще прошептал Ким и осторожно похлопал по бледным щечкам девушки.
Убедившись, что эти робкие попытки реанимации ни к чему не привели, деятельный сын русского и корейского народов снова повернулся к приятелю.
— И что теперь делать?
— Ничего. Ждать, пока очнется.
— Вообще ничего нельзя сделать? — В раскосых глазах Виктора плеснулось такое отчаяние, что Март устыдился собственного спокойствия.
— Не волнуйся так, — попытался он ободрить товарища, но тот его не услышал.
— Послушай, — лихорадочно блестя глазами, взмолился Ким. — Ты же одаренный, а значит, можешь лечить!
— В смысле?
— Ну, пожалуйста! Не дай ей умереть! — И зачем-то добавил, словно это был весомый аргумент: — Ведь она такая красивая!
— Значит так! — решительно возразил Вахрамеев. — Я не врач и не, мать его, экстрасенс, и что нужно делать, чтобы лечить, не знаю! Мало ли что может случиться, а вдруг она память потеряет или, хуже того, умрет! Ты этого хочешь?!
— Нет, — шмыгнув носом, угрюмо отвечал Витька и в расстроенных чувствах присел рядом с одноклассницей на диван.
— Не лезь! — буркнула та и попыталась спихнуть его своей крепкой ножкой.
— Ой! — подскочил как ужаленный Ким. — Она, кажется, очнулась!