- Я понял вас. Кстати, вам передавал привет капитан… Прнаш…
- Прнаш-кокш?
- Да.
- Спасибо, дружище. Наверное, эта старая крыса наговорила про меня много гадостей? – улыбка Глена растянулась до ушей.
- Не так, чтобы много, но он назвал вас откормленным хряком.
- Вот негодяй! Встречу его – непременно пущу на корм собакам! Га-га-га! Семь парсеков вам за корму!
- И вам – туда же!
Весёлые парни, эта Межгалактическая стража!
- Ну вот, путь и открыт, господа, - промолвил Блекбирд, поднимая стакан. – Летим к Индейцу! Вилли, подготовь материалы по созвездию… Что там есть, подходящее для посадки… Думаю, что скоро мы найдём Мэта. Только… живого ли?
- Мэт выкрутится, - ответил Вонс. – Такой пройдоха нигде не пропадёт!
- Я тоже так думаю, клянусь челюстью гигантского игуана с системы Пломбира!
26. «Дуэль» с призраком
- Юнга, ты смелый человек? – Блекбирд уставился на меня хитрым взглядом, не забывая при этом наполнять свой стакан.
- Разумеется, сэр, - соврал я. – Иначе я бы не отправился с вами в такой опасный поход!
- Ты прошёл уже через несколько МПП, - продолжал капитан, постепенно обретая степень опьянения, близкую к «норме». – И все они были без… подвохов…
Вот тут у меня что-то неприятно засосало внутри.
- Я готов к любым подвохам, - ответил я. – Но, надеюсь, ничего сверхстрашного нас не ожидает?
- В общем-то, ничего. Но, некоторые сходят с ума.
Мне этот разговор нравился всё меньше.
- И что же там происходит, сэр?
- Просто, проходя через этот МПП, все наблюдают непостижимую космическую черноту…
- Да, юнга, - подтвердил отец Серж. – Многие с трудом выносят такое зрелище. Единственное, что может помочь в преодолении страха перед космической пустотой, это Библия и слово Божье…
- И, пардон, хороший стакан рому, - добавил Репельмах.
- Под хорошую закуску, клянусь крылышками баобабьего попугая, испечёнными в гриле! – это, разумеется, слова Вилли Вонса.
- Мы не мгновенно перенесёмся в созвездие Индеец, как это было в прежних переходах. Мы пересечём пространство, именуемое «темнотой глубокого космоса». Для тех, кто привык к домашним огонькам, это место «крайней черноты» напомнит о том, насколько они далеки от нас… Космическое пространство в здешних местах – абсолютно пустое и абсолютно чёрное…
- Я готов полюбоваться этой чернотой, сэр!
- Вот это юнга, - усмехнулся Репельмах.
- Настоящий Коллинз, - одобрительно произнёс Блекбирд. – Ну что ж, добро пожаловать в переход! – И глотнул из стакана. Видимо, для храбрости.
Мы устремили свои взгляды на экран. Пока на нём сияли звёздные россыпи, целые облачка из звёзд. А затем вдруг всё пропало, и настала полная чернота. Только светящаяся информация, поступающая из различных систем корабля, свидетельствовала о том, что панель функционирует.
Глубокая, бездонная тьма, казалось, проникла и к нам, на Центральный пост. Я словно почувствовал её холод, безудержную тоску и отчаяние. Мне почудилось, что сидящие рядом со мной люди куда-то отдаляются. «Ну, здравствуй, – словно послышался чей-то далёкий голос, – добро пожаловать в бездну!»
Такой густой, насыщенной тьмы я не видел никогда в жизни! Чернота, бесцеремонно обняв меня, поглощала, обволакивала, забиралась внутрь. В ушах послышался какой-то звон. Сердце моё сковал холод. Казалось, чьи-то ледяные руки сейчас начнут разрывать мою грудь…
- Эх-х! – с этим возгласом пропали и мои страшные ощущения. – Хорошо пошла, родимая! – Репельмах, видимо, разобрался с очередной порцией рома, которые он любовно называл «чарочками».
А тут «глубинная космическая пустота» закончилась, и на экране начали появляться новые звёзды.
- Вот мы и в Индейце! – провозгласил Блекбирд. – Интересное название, не правда ли? Юнга, ориентируешься ли ты, в каком углу звёздной карты мы находимся?
- Да, - соврал я.
- Вот тут, севернее, - показал рукой на экран Вилли Вонс, - Микроскоп и Журавль. На западе – Тукан, на востоке – Телескоп.
- Это я понял, - продолжал врать я.
- Мы на юге, - одобрительно кивнув головой, закончил штурман. – Клянусь южноморской каракатицей, тушёной в собственных чернилах с добавлением павианьего жира!
Далее Вилли Вонс пояснил, что наибольший интерес у исследователей космоса с давних времён вызывает звезда Эпсилон Индейца. По своим характеристиками она очень похожа на Солнце. Звезда расположена на расстоянии чуть больше 11 световых лет от Земли и относится к оранжевым карликам.
Так мы приблизились к Земле? Меня порадовала эта новость!
- У Эпсилон Индейца обнаружена планетарная система, схожая с Солнечной, – продолжал лекцию Вонс. – Здесь же имеются планеты, на которых есть вода и другие биологические формы жизни. На планетах Гуроне, Бизонии и Шошоне обнаружены дикие животные, на некоторых из них даже разрешена охота. Правда, она проходит под строгим контролем со стороны соответствующих органов. Планеты не освоены, не заселены. Они являются неприкасаемым фондом Земли и рассматриваются как будущие земные колонии на ближайшие пару сотен лет…
- Исследования содержимого баз данных ближайших информационных квазаров покажут, куда направился Мэт, - с надеждой произнёс Блекбирд. – Не исключено, что он сейчас находится на одной из этих планет, клянусь жидким антивеществом… в стеклянном антистакане.
- Да, если за тобой гонится призрак, надо спасаться на какой-нибудь планете! – убеждённо подтвердил Вонс, словно он всю жизнь тем и занимался, что удирал от кораблей-призраков.
- Данные с ИК получим в ближайший час, - сказал Зелёная борода и тут же распорядился: - Юнга, доставь к нам нашего хвостатого члена экипажа. Его на корабль принёс Мэт, так путь кот поможет нам его отыскать!
Наш Кошмарик, будучи талисманом корабля, полностью оправдал своё призвание и заслужил всеобщую любовь и почитание. Многие из членов экипажа говорили, что не будь у нас на борту этого кота, нас давно бы превратили в космическую пыль. И я был с ними согласен.
Сам же котёнок героем себя не чувствовал. Он стремился к ласке и общению, с удовольствием лежал у кого-то на руках и урчал, когда гладили ему шейку или за ушками. Он любил гулять по отсекам корабля, благо, что опасности отошли на задний план, и я возобновил его ежедневные прогулки. Кошмар встретил меня радостно. Он взобрался мне на грудь по одежде, слегка царапая моё тело, я поддержал его заметно прибавившее в весе тело. Кот защекотал меня усами и что-то шепнул на ухо.
- Хороший кот, хороший, - сообщил я ему. – Тебя хочет видеть капитан. – Ты должен помочь ему отыскать Мэта. Без тебя, увы, никак!
Кошмарик уверил меня, что для него это – раз плюнуть.
Появились мы на Центральном посту в момент очередного выступления Вилли Вонса:
- Не зря наши астрономы дали названия этим планетам по именам индейских племён и животных, бывших у индейцев тотемными. Если мы, как и на Земле, уничтожим туземцев и животных, на которых они охотились, то гнать нас нужно из Космоса, как бешеных собак, клянусь супом из нилемейского кактуса с почками длинноухой хмелеоны!
- Ну-ну, не горячись, - Блекбирд был настроен довольно миролюбиво. – Я уверен, что хоть чему-то мы научились за это время… Хотя, жажда денег, богатств, власти никуда не делась и по-прежнему руководит поступками великих мира сего… Здравствуй, кот! Эка, ты вырос на хозяйских харчах! Морду-то отъел!
Кошмарик улыбался. Он словно бы говорил, что морда у него не такая уж и большая, особенно если сравнить с капитанской. А так – неплохо кормят, грех жаловаться.
Блекбирд опустил довольное животное на пол и взглянул на экран панели отображения информации. Начали появляться первые обработанные данные с ближайшего ИК. Котик устроился на коврике возле отца Сержа и принялся чесать лапой за ухом.
- Он тут был! – воскликнул Вилли Вонс. – Клянусь копчёным плавником болотной акулы с Плиены!
Я, признаться, ничего не понял в появившихся на экране знаках и символах. Но, видимо, штурман не ошибся.