Амега сейчас больше волновало другое.
Десять лет назад самым проверенным информатором в его деле была одна белобрысая девица по имени Лэш. По крайней мере, так она выглядела на аватарке – их встречи проходили исключительно по видеосвязи. За услуги драла по-конски, но зато, кажется, могла самому президенту Лараньяге заглянуть в задницу и пересчитать количество геморройных прыщей. Ещё Лэш приторговывала штучными авторскими девайсами и прогами – в том числе и запрещёнными. Однажды за одну такую прогу Синему пришлось выложить весь их общий с Хотеном капитал, и даже заложить судно, но окупилось в итоге с лихвой. Впрочем, брала Лэш не только деньгами, но и встречными услугами. Где она доставала девайсы, и куда перепродала оборудование с бомбанутой Синим частной лаборатории, Амега не интересовался. Истории о недоумках, решивших «обскакать сноровистую бабенку» и пересевших из лётного кресла в инвалидное – быстро превратились в легенды. Лэш была родом с Геанеи – планеты, где сила тяжести в пять раз превышала земную, и, по словам очевидцев, отлично управлялась не только с вирт-клавиатурой, но и с оружием, а в отдельных случаях – и вообще без него. Так что когда она решила сменить профиль на телохранителя, Амега не слишком удивился.
После того как Синий загремел на Дейсу, связь они не поддерживали. Амега по памяти набрал адрес связной почты – не факт, что действующий – и отправил запрос под личным кодом: «Нужна информация. Срочно. Олег Арефьев, он же Скунс, основной держатель акций ЦентроЗемли. Связь с «Радужным домом». Связь с Рианом. Степень опасности». Ответ пришёл от искина: «Ваше сообщение получено». Что ж, по крайней мере, канал рабочий. Теперь только ждать.
Амега вышел из каюты и поднялся на мостик. Конечно, можно было связаться с Чачей и по внутренней связи, но в отдельные моменты Синий предпочитал смотреть человеку в глаза. Особенно, если речь шла про старпома.
– Капитан на мостике.
Белая униформа старших офицеров – китель с оранжевыми вставками на груди и рукавах – была насмешкой над вкусовыми пристрастиями старпома. Ларри Чача всегда носил только чёрное. Сам Ларри был невысокого роста, коренастый, желтокожий. Из-под иссиня-чёрной чёлки холодно и контрастно смотрели раскосые светлые, почти прозрачные глаза. Даже его собственная чёрная бесформенная хламида казалась снятой с чужого плеча. А уж напяленный поверх всего этого белый китель… Но униформа полагалась по уставу КосмТоргФедерации и шла вместе с судном, а если уж решили изображать добропорядочных торговцев, то марку приходилось держать. По крайней мере, во время вахт и официальных встреч. Сам Синий не выносил казёнщину ни в каком виде и эти правила игнорировал, охотно предоставляя старшему помощнику быть официальным лицом «Чектурана». Там, где требовалось лицо самого Амега, на униформу, как правило, всем было накласть.
– Почему мне каждый раз кажется, что ты пристрелил настоящего старпома и натянул чужую робу? – с усмешкой поприветствовал он помощника.
Чача прищурил и без того узкие глаза, чуть пожал плечами, ответил уклончиво:
– Так шкура одна – не перелиняешь.
Не то просто ответил, не то на что-то намекнул.
И ведь не поспоришь.
– Что зубастые? Не наглеют? – поинтересовался Амега, как иные спрашивают о погоде или популярном сериале.
Оксана без запроса вывела капитану видеоизображение ремонтного дока, где крохотными светящимися точками сновали дроны и роботы-ремонтники. Чача снова пожал плечами:
– Вархава говорил, пытались вторую платформу отжать, – голос старпома звучал равнодушно. – И два слоя напыления сделать вместо трёх по договору. Но он пресёк.
Амега удовлетворённо кивнул. Вечное противостояние портовых и судовых техников кажется корнями уходило доисторический период, когда примитивные цивилизации ещё долбили бревна и меняли зубы на бусы. Заключалось оно в неписанном правиле «обхитри другого» и сильно зависело от опыта и уровня разгильдяйства портовых и судовых работяг. Так уж испокон веков заведено, что в портах и доках не бывает бесхозного имущества. Ни один портовый техник не пройдет мимо «забытого» инструмента, «заплутавшего» в лабиринтах космопорта дрона или удобного – сам в руку проситься – лазерного резака, хозяин которого так некстати отвернулся. Нет, если хозяин вовремя спохватиться – вещь возвращается без звука, с дружелюбными пожеланиями присматривать за своим добром, «а то ведь сам знаешь, как оно бывает», а вот если не спохватиться – то и хрен с ним, с придурком, такому идиоту и в космосе делать нечего. У иных нерасторопных или просто невезучих космолетчиков, не успевших обзавестись хотя бы охранным дроном, в отдалённых портах бывало подчистую свинчивали все наружное оборудование сами ремонтные бригады, чтоб потом втридорога вернуть хозяину его же собственные девайсы. Полиция космопорта прекрасно знала о неписаных правилах и занималась подобными делами крайне неохотно, а кое-где и вообще была в доле. Размах портового воровства зависел от уровня космопорта и степени удалённости от столичных центров, но присутствовал везде и всегда.