– Знаешь, а у меня подарок для тебя есть, – неожиданно сообщил Чезман и извлёк из какой-то ниши белую куртку-китель. Вдоль рукавов была прошита широкая ярко-оранжевая полоса с ромбами. Надпись на куртке сообщала: «Амега Синий, капитан. ТТС-215 "Чектуран"».
– Вот, забирай, больше все равно она никому не нужна. Капитан такие вещи не жалует, а куртка хорошая.
Чезман демонстративно потрогал рукав:
– И дышит, и греет, и износа нет. Лёгкая-лёгкая.
– Спасибо, – Джекканти благоговейно принял подарок, с удовольствием зарылся лицом в мягкую ткань и сразу простил боцману все занудство.
– Потом подошьём, – пообещал Чезман, добродушно посмеиваясь: куртка оказалась длинной, как пальто, не говоря уже о рукавах.
– Нет, не надо, пусть так будет, – счастливо отозвался мальчишка. Не объяснять же боцману, что за такую куртку – до колен, и с длиннющими рукавами – любой мальчишка и любая девчонка в приюте готовы отдать все на свете.
Но боцман, видимо, и сам понял, потому что настаивать не стал, а только сказал:
– Дитя… – и потрепал Джека по макушке.
После чего он все же проводил мальчика до каюты, и ушёл только тогда, когда за ним закрылась дверь.
***
Отец встречать его не вышел, дверь открыла Оксана.
Джекканти заглянул в спальню. Амега, лёжа на полу на спине, качал пресс.
– Пап, смотри, что мне боцман подарил!
Джекканти счастливо развёл руки в стороны, демонстрируя обновку.
– А чего не парашют? – без интереса прокомментировал Амега. – Или он был меньше?
Джекканти не нашёлся, что на это ответить. Потом подумал ещё и попросил:
– Пап, а можно мне сесть за терминал? Я хочу позвонить своему другу в приют…
От такого сообщения Амега даже остановился.
– Малой, я тебе, по-моему, доступно объяснил – к терминалу не подходишь! – Он лёгкой пружиной поднялся на ноги, вынул из шкафа бумажное полотенце. – Что до связи – все личные звонки и переписка с судового сервера запрещены, выход социальные сети – тоже! Оксана, закрой ему нахрен доступ в сеть, оставь только локалку…
У мальчишки опустились плечи.
– Тогда можно я ему позвоню? Всего один разочек?
– Малой, ты совсем тупой? Сказано – нельзя!
Он вытер лицо, шею, бросил грязное полотенце на пол:
– Убери.
Амега прошёл в гостиную. Джекканти уныло подобрал смятую бумагу, кинул в утилизатор. Натянул просторную куртку на голову и поплёлся следом за отцом.
Тот в это время развёл две половинки цифрового аквариума, как дверцы шкафа (рыбы на экране как ни в чем не бывало продолжали переплывать из одной части аквариума в другую). За аквариумом оказался сейф. Амега вынул из сейфа широкий браслет-комм.
– Давай руку.
С этими словами он надел изумлённому мальчишке браслет на правое запястье. Браслет зажужжал, сужаясь до нужного размера и сел на запястье как влитой. На мальчишеской руке он смотрелся особенно внушительно.
– Новый член экипажа, Джекканти Синий, юнга, – опознала система. – Позывные – Малой. Добро пожаловать на борт!
Амега хмыкнул и взглянул на мальчишку с новым интересом.
– Комм не снимать, – он направил указательный палец в лицо мальчишке. – В руки никому не давать. На вызов отвечать немедленно. Мыться, спать, дрочить – все в передатчике. Чего не понятно – спросишь у искина.
Мальчишка зачарованно потрогал браслет – он был тяжёлый, металлический, настоящий. И он, Джек, теперь не пассажир, а космолётчик. Настоящий! Вот же Питс офигеет, когда узнает! Точнее…
В браслете всё было прекрасно, кроме одного – по нему нельзя было связаться Питсом.
Вместо голограммы ролкера, над панелью появилось изображение старпома.
– Капитан?
– Малой, выйди.
Джекканти вздохнул и ушёл в спальню.
***
Дверь за ним закрылась, и щёлкнул замок. Мальчишка вздрогнул и подёргал ручку – заперто.
Джекканти вздохнул, а потом в порыве сердитого веселья скинул ботинки и влез на отцовскую кровать. Вот это аэродром! Мальчишка попрыгал на плотном покрывале, потрогал украшение над кроватью.
– Замечены мелкие административные нарушения, – предупредила система.
– Ой!
От неожиданности Джекканти чуть не рухнул с кровати на пол. Искин! Так вот зачем в действительности Амега надел на него браслет!
– Оксана, пожалуйста, не говори капитану! Я больше не буду!
– Хорошо, – неожиданно согласилась система. – Не скажу.
– Точно не скажешь? – недоверчиво переспросил мальчишка. Он не ожидал, что судовой искин так легко его послушается.