И тогда Олежек нарисовал свою мечту.
Саша отнёсся к этому скептически. Идеал – явление недостижимое, особенно когда речь идет о запросах его патрона, но впервые в жизни ошибся. Скунс не только нашёл, что хотел, но часами крутил понравившийся ему ролик, то замедляя, то ускоряя видеозапись. Изрисовывал целые альбомы в ожидании долгожданной добычи. Одним словом снова воспрял духом, как в те времена, когда сам участвовал в ловле.
Сообщение о гибели мальчишки ввергло Олежика в глухую тоску, беспредельную и совершенно искреннюю. Кажется, он впервые в жизни не смог получить, что хотел и совершенно растерялся. Мечта действительно оказалась недостижимой. Взрослый, двадцатишестилетний мужик лежал пластом и рыдал, как ребёнок.
Нет, он не хочет слышать о замене. Нет, ему безразлична месть и предложение Пантеры поубивать всех причастных, (и только по этой причине нерадивые исполнители "Радужного дома" чудом избежали уничтожения). Он хочет только свою мечту и больше ничего!
Подобное лечат подобным. И иногда дело не в качестве лекарства, а в его количестве. Чтобы развеселить фаворита Пантера приказал заарканить туристическую яхту. Никакой особенной ценности для пиратов она не представляла: чуть больше пятиста человек пассажиров и экипажа, уютные конурки да элитное бухло. Взрослые достались Риану и его ближайшим приспешникам, а детей – всех до единого – отдали Скунсу.
Пираты бесчинствовали на яхте десять дней. Отдельно взятый райский уголок превратился в ад. Олежек ходил с блестящими, стеклянными глазами, словно укуренный: он практически не спал, как и все на этом чумном судне. Из пленников в живых не осталось никого. Разграбленную яхту сожгли и бросили.
Чёрная тоска у Скунса прошла. А между ним и Пантерой впервые потянуло холодом. С разграбленной яхты пират и его фаворит отчалили порознь.
"Совпадение 98,8%".
Скунс смотрел на экран и не верил своим глазам.
То, что мальчишка был тот самый, он ни секунды не сомневался. Подтверждение искина было ни к чему: он бы и так его узнал – по малейшему движению плеч, повороту головы, улыбке, голосу... Всему, что было ему так дорого и недостижимо…
Но тот факт, что запись была сделана – позже его объявленной смерти!
Позже!
Значит, эти суки ему солгали!
Значит, толкнули пацана кому-то другому!
И когда он тут сходил с ума от обиды и несправедливости, кто-то спокойно развлекался с его мальчишкой!
Его собственностью!
Его мечтой!
– Саша, – голос Скунса источал мёд и был мягче шелка. – Что ты на это скажешь?
Квадратный Саша угрюмо смотрел в экран.
– Это не доказывает, что мальчишка до сих пор жив.
– Ах, не доказывает…
Скунс стремительно развернулся и сгрёб адьютанта за грудки.
– Я хочу знать, где он сейчас находится – живой или мёртвый! Ты понял?! Найди мне его! Немедленно!!!
Глава 15. Стерильная планета
У частично терроформированной планеты под номером 408-090 не было официального названия. Больше ста лет назад одна из Лаэртских корпораций облюбовала ничем не примечательный кусок породы в надежде устроить здесь туристический рай наподобие Надаллир в Первой галактике. Потом проект сочли не рентабельным, терроформирование приостановили, и планета болталась, переходя от одних хозяев к другим, обрастая мелкими колониями и городами-государствами, которые могли позволить себе арендовать крупные участки земли по берегам морей и рек в зонах теплого климата.
Однако никакого экономического расцвета или сельскохозяйственного прорыва с их стороны не предвиделось. Планета обладала нужной людям гравитацией и атмосферой. Однако флора и фауна отличались редкой бедностью – несколько сотен видов бактерий, растений и насекомых. Большего местная почва прокормить не могла. Вода не годилась для питья, и дешевле было возить воду извне, чем очищать и пить местную. Полезных ископаемых на планете не водилось вообще никогда. Единственное, чем радовала планета – так это умопомрачительными закатами и восходами и естественным планетарием во все небо по ночам. Но, к сожалению, настолько богатых любителей романтики, готовых довести до ума терроформацию целой планеты, не находилось. Каждые новые хозяева качали головами, цокали языками, потом прикидывали смету и «циферки» и откладывали проект в долгий ящик.