Ночного здоровяка на ресепшене сменила, совсем молоденькая миниатюрная шатенка, на неприлично высоких каблуках, значительно удлинявших ее и без того стройные ноги. Ее вид, в строгой черной юбке чуть выше колен и белой блузке, через которую бесцеремонно выдавалась красивая грудь в черном бюстгальтере, давал волю фантазиям. Она приковывала к себе взгляды, хотя в прошлой жизни, я бы, наверное, не уделил ей столько внимания, и просто прошел мимо. Но сейчас, после всей грязи, смерти и ужаса последних дней она была, как наваждение, как что-то совершенно нереальное и давно забытое. Она заметила, что я внимательно ее рассматриваю, и улыбнулась мне в ответ. Не зная зачем, и не имея конкретной цели, я подошел к стойке и поздоровался с ней. На последовавшие сразу за этим мои нелепые вопросы вперемешку комплементами девушка отвечала дежурными фразами, при этом с ее лица не сходила натренированная, лучезарная улыбка. С упорством прилежной ученицы она ответила на все вопросы, игнорируя комплементы, и также вежливо отвадила назойливого постояльца, сопроводив меня до зала, где подавали завтрак и пожелав приятного дня.
Когда мы рассаживались за стол, Маргарет, наблюдавшая за этим представлением, со злорадной ухмылкой на лице, назвала меня кобелем, добавив при этом, что все мы мужики одинаковые. Вот так просто моя романтическая лодка разбилась о камни безразличия и непонимания.
Все-таки, этот отель должен был стать одним из символов роскоши в мертвом мире. Даже в старой жизни, в Англии, не многие гостиницы могли похвастаться таким ассортиментом блюд на завтрак. Помимо вездесущей каши, омлета и мюсли, к которым полагалось свежее молоко и йогурт, на столах лежали нарезанные сыры и колбасы, множество мелких закусок, как оливки и соленья. Для особо голодных в чугунном котелке было какое-то мясное рагу, были даже фрукты и свежевыжатый сок. Мы были первыми гостями на завтраке и заняли стол у длинного окна, за которым опять было облачное серое небо: “Погода в этом году совсем не балует” - озвучил я мысль, возникшую при взгляде на небо. К нам подошел официант, габаритами не меньше вчерашнего администратора и спросил, какой кофе мы желаем. Заказав три капучино, мы отправились заполнять тарелки. Мой желудок был просто счастлив, после морской прогулки и невнятного рыбного супа, который готовил кок и который практически сразу оказывался за бортом, я был готов съесть все. Когда трапеза достигла апогея, Маргарет сильно толкнула меня в бок, от чего я чуть не подавился и шепотом спросила: “А это не твой друг с фотографии?”. Я поднял голову, и не мог поверить глазам, судьба издевается надо мной, от стойки администратора в нашу сторону шел тот самый ирландец, продавший мне проклятую винтовку. Меня переполняли смешанные чувства, с одной стороны, хотелось хорошенько ему врезать за ту подставу, что он сделал, с другой стороны, он мог стать билетом в лучшую жизнь и прекратить эту погоню за призраками, в которую меня и втянул.
Ирландец прошел к столу в дальнем углу, не обратив на нас внимания.
- Давайте возьмем его, и домой? - предложил Вик.
- И как ты отсюда выйти с ним предлагаешь? - задала вопрос Маргарет.
- Не знаю, вот умник сидит напротив, пускай и придумывает.
- Я же придумаю, только тебе мой план не понравится. И, кстати, Вик, он же тебя не видел ни разу, вот ты за ним и понаблюдаешь, а мы с Маргарет по первоначальному заданию будем работать.
Я быстро покинул зал, не доев завтрак, и поднялся в номер.
31 марта. Остров Гернси. Маргарет Фостер.
Оставшись вдвоем Вик и Маргарет, продолжили доедать свой завтрак в тишине, каждый погруженный в свои мысли. Вик думал, как хорошо было бы воспользоваться относительно спокойной обстановкой и основательно выспаться за эти дни, кто знает, что их ждет потом, а вот Маргарет целиком погрузилась в свои давние воспоминания, навеянные реакцией мужской части их компании на первую встреченную на пути юбку.
С одной стороны она очень радовалась, что этот пигалица в юбке так аккуратно и профессионально отвадила Алекса, но с другой стороны, эта ситуация не давала ей покоя и наводила грустные мысли. Маргарет, сколько себя помнила, была солдатом, и все вокруг видели в ней только солдата. Она перестала быть женщиной, поступив на службу. За все это время никто не придержал ей дверь или не протянул руки при выходе из машины. Никто, совсем никто. И тут в памяти неожиданно для нее самой начали всплывать обрывки событий последних дней, которым она до этого момента вообще не предавала значения. Все тот же злосчастный Алекс как-то совершенно автоматически, каждый раз, когда они заходили всей компанией то в кафе, то в отель, пропускал ее вперед и придерживал дверь. От этой мысли ей стало немного стыдно за то, что она злорадствовала над его неудачей и за то, что в данной ситуации она выглядела полной дурой приревновав малознакомого человека к еще менее знакомой смазливой девице.
Вместе с этими мыслями нахлынули воспоминания. Вот она стоит в красивом бежевом платье, идеально подчеркивавшем ее фигуру, высокие каблуки, длинные волосы, укрывающие ее плечи, она собирается ехать на школьный выпускной Бал. Роджер - ее молодой человек, должен появиться с минуты на минуту, и в спешке Маргарет роняет сережку, которая падает на пол и закатывается под ванну. Они только начали встречаться, и поэтому это воспоминание было очень ярким и эмоциональным. Роджер был на несколько лет старше ее и поступил на службу в вооруженные силы. Тогда ей было все равно, где он служил и чем занимался. Все казалось таким радужным, что просто не хотелось забивать голову всякой ерундой. Их отношения, складывались идеально - так иногда бывает. Но спустя примерно год после их первого свидания, Роджера откомандировали в Афганистан. Сначала разлука давалась ей тяжело, но через пару месяцев все устаканилось. Они разговаривали по телефону практически каждый день, и эта командировка стала казаться несущественным, временным препятствием в их отношениях.
Маргарет, уже считала дни до даты возвращения Роджера домой, как неожиданно он перестал звонить и писать. Спустя неделю после последнего разговора на ее мобильном телефоне раздался звонок с номера матери Роджера. Она сообщила, едва сдерживая слезы, что ее сын и жених Маргарет погиб во время атаки на гуманитарный конвой, который его подразделение сопровождало. Эта новость свалилась на нее словно ведро ледяной воды. Маргарет не могла поверить в случившееся, смириться с потерей. Она замкнулась в себе, полностью погрузилась в учебу и работу, свела к минимуму любое общение с окружающими ее людьми.
Время шло, пустоту и горе утраты, сменила все поглощающая ярость и желание отомстить, в тот момент она сама не понимала, что движет ею. Маргарет забросила учебу, начала тренироваться каждый день, посещать стрельбище и занятия по самообороне. Так прошел целый год.
Маргарет без особого труда прошла отбор и поступила в военную службу рядовым. И с этого момента у нее началась та жизнь, которой она ее помнит: тренировки, приказ, война, отдых в баре, и так по кругу. В первые годы службы Маргарет хотела только мстить. Это странное и страшное чувство толкало ее на необдуманные поступки, она словно сама искала смерти, подвергая себя ненужному риску. К ее счастью безумную игру со смертью прекратил, тогда еще майор, МакАлистер, с которым они встретились во время очередной командировки. Его отряд проезжал мимо, когда Маргарет, приставив пистолет к голове местного жителя в Ираке, требовала выдать боевика, обстрелявшего их патруль и ранившего ее приятеля. Тогда МакАлистер оставил машину и буквально вырвал пистолет из ее рук, а его пощёчина и слова навсегда отпечатались в ее памяти: “Рядовой, отставить! Этим ты этим не поможешь раненому, а лишь принесешь еще больше смертей в этот мир”.