– То есть, – он нахмурился, не веря ушам, – это я все подстроил? А затем резко передумал и полетел спасать?
– Ты спасал пилота. Сажать «Пионер» в сто раз сложнее, чем летать на нем в космосе, – обличающий перст уткнулся мужчине в грудь. – И мотив есть только у тебя. Больше никто не хочет, чтобы ребенок умер.
– Да ты с ума сошла! – стушевавшийся было командир перешел в наступление.
– Пусть на Земле решают. Я отправлю отчет, как только закончу с Михальчук. И в подробностях расскажу обо всем, что здесь происходит.
***
Казарина провела остаток смены, запершись в лазарете. Имела полное право – все же не отдыхала, а занималась пациенткой. И чем ближе надвигался отбой, тем меньше хотелось оставлять Аню одну. Закрывайся не закрывайся, а у командира есть доступ ко всем отсекам. Что тут говорить, если при первом же стуке в люк доктор вздрогнула и машинально схватила скальпель.
– Это Захар, – послышался напряженный голос. – Можно?
Женщина коснулась сканера большим пальцем, и как только Титов влетел в помещение, тотчас захлопнула створку. И нервозная поспешность не утаилась от зорких глаз пилота.
– Я бы хотел поговорить… обо всем этом, – парень завис у стенки, чтобы невзначай ничего не задеть – хватит с него аварий. – Думаете, Морозов правда хочет ее убить?
– Я уже не знаю, что думать, – Карина шумно выдохнула и потерла опухшее лицо. – Но в одном уверена на все сто – ничем хорошим полет не закончится. У Бориса в запасе полгода и уйма способов, как решить вопрос. Поэтому и хочу попросить ЦУП прервать задание как можно скорее.
– А если они не послушают? Если там через одного такие морозовы?
В ответ врач лишь пожала плечами.
– А что еще делать? Устроить бунт и вручить капитану черную метку?
– Да уж, ситуация… – Захар в задумчивости почесал затылок.
Вскоре после этих слов щелкнул динамик на потолке:
– Карина, загляни в пультовую. Срочно.
– Начинается… – проворчал пилот.
– Жди здесь. И запрись на всякий случай. Скорее всего, придется дежурить в лазарете, пока Аня не поправится.
– Все настолько серьезно?
– Нет, – женщина обернулась и смерила марсонавта хмурым взглядом. – Все гораздо хуже.
***
– Так, давай еще раз, – с порога начал Борис, сжав подлокотники до хруста костяшек. – Это не стресс, не страх, не гормоны, а твое взвешенное и обдуманное мнение? Что я – убийца и хочу избавиться от Ани?
– Я не сыщик, – равнодушно парировала Казарина, – но улики говорят сами за себя.
– Какие улики? – никогда прежде медик не видела командира в таком смятении, приправленном с виду искренними горечью и обидой. Но прижатые к стенке и не на такое способны, особенно когда рыльце в пушку.
– Косвенные, – тем же тоном прозвучало в ответ.
– Да как ты не поймешь, что если кто-нибудь не то что погибнет, а покалечится в полете, это уже бросит тень и на меня, и на миссию в целом! Да я с вас пылинки сдувать должен – что и делал все это время. Беременность – вопрос другой, но если что-нибудь случится с экипажем, ЦУП вот так, – он щелкнул пальцами, – может все завернуть. Потому что конкурентам только повод дай очернить нашу страну, выставить варварами и тиранами, готовыми идти по головам и жертвовать людьми ради цели. Да все должно пройти без сучка и задоринки, чтобы придраться было не к чему. И мне, и начальству нужна чистая победа безо всяких «но» и «если»! И ты считаешь, что я пойду на такое? Вот спасибо – порадовала от души!
– Повторяю еще раз, – Казарина пропустила жаркую тираду мимо сердца. – Я дам показания в полном объеме, а там уж пусть решают, кто прав, кто виноват.
– Карина… – Морозов устало откинулся на спинку и коснулся виска. – Прошу – не руби сгоряча. Не ставь крест на всех нас. Не подставляй Родину под удар.
– Я врач, а не политик, – спокойно произнесла она. – Мой долг – спасать жизни, а не тешить чувство собственной важности гонками и рекордами. И двум жизням уже грозит смертельная опасность. А может, и не только им.
– Двум? – собеседник приподнял бровь. – Одна, допустим, Михальчук. А вторая?
– Ее ребенок.
– Да нет еще никакого ребенка! – мужчина подался вперед и ударил кулаками по коленям. – И не факт, что будет! Ты что, решила подвести нас под монастырь из-за комочка клеток?
– Мы все когда-то были комочками клеток.
– Пусть даже так… – Борис вдохнул поглубже, приводя нервы в порядок. – Но с чего ты взяла, что ее… или их пытались убить? Поломки случаются, без проблем ни один запуск не обходится. А вот полгода без аварий – это уже сущее чудо, это как раз ненормально. Давай подождем, еще раз все перепроверим, выясним, кто оставил генератор включенным перед ремонтом… Остынь, соберись с мыслями и дай нам хотя бы пару дней. Пострадаю ведь не только я, но и ребята тоже!
– В этом ты прав, – внезапно согласилась медик. – Расследование может подождать. В отличие от Ани. Она и так нахваталась радиации.
– Для взрослого это пустяк.
– А для эмбриона – нет. Я могу не упоминать ни аварию, ни преступное разгильдяйство, но сообщить о плоде обязана. И сообщу, пока какая-нибудь беда не приключилась уже со мной – разумеется, по чистому совпадению.
– Карина!
Женщина покинула пультовую, полнясь решимости завершить начатое. Влетев в отсек связи, включила передатчик, прокручивая в голове все, что следовало сказать. Но вместо привычной строки ввода увидела надпись посреди экрана:
Нет соединения. Отсутствует бета-квант.
– Это что еще за новости…
Она три раза перезапускала станцию, но надпись не исчезла. Не помогли ни стук по корпусу, ни многократное нажатие клавиши enter. Устройство наотрез отказывалось работать, и лишь один человек на борту мог если не решить, то хотя бы разъяснить проблему. Понимая, что ситуация обостряется, Казарина вернулась в лазарет с твердым намерением разбудить инженера, даже если придется вводить бодрящие препараты. Уж лучше чуть-чуть навредить здоровью, чем окончательно обречь на гибель.
– Ну, как все прошло? – спросил пилот, грея ослабшую руку подруги в ладонях.
– Угадай, – проворчала Карина.
– Да что тут гадать… Командир жить без разносов не может.
– Не знаешь, что такое бета-квант? – врач не надеялась на ответ – просто сменила тему, чтобы поменьше слышать о майоре.
– Знаю, – к удивлению ответил парень. – Аня часто рассказывала про эту свою квантовую телепортацию, но я так ни черта и не понял. Вроде как есть две частицы, которые неразрывно связаны и будут взаимодействовать даже на разных краях галактики. И если одна крутится влево, значит вторая наоборот – вправо. И вращая эти штуки особым образом, можно как бы наводить их на нужные буквы и мгновенно передавать сообщения на любое расстояние. Магия какая-то, если честно. А что случилось?
– Скоро узнаешь. Пошли.
***
– Где он? – с порога спросила врач.
– Кто? – Борис отвлекся от пульта и в недоумении уставился на гостью.
– Бета-квант. Ты что, решил сломать еще и станцию, чтобы я не смогла доложить в ЦУП?
– Ты издеваешься? Теперь будешь винить меня вообще во всем?