Семён переглянулся с Катей, после чего подтвердил: -Случилось.
Дальше продолжила Катя: -Хозяйка в плену.
-У кого из Игроков?
-Нет, -покачала головой первый и единственный, известный мне, апостол Мокоши. -Игроки здесь не причём.
-Тогда кто?
-Слушайте, -начала рассказывать Катя. А я наконец понял, что именно не давало мне покоя, свербило и чесалось где-то глубоко внутри с тех самых пор как как мы вылетели из Калининграда. Кажется, я самый первый раз видел Семёна, а теперь ещё и Катю, по-настоящему растерянными. То есть они старались не показывать вида, говорили, как всегда, прямо и жёстко, но я откуда-то точно знал, что наши старшие сейчас не просто растерянны, они практически в панике. Они оказались в той ситуации, в которой никогда не были и не могли даже представить будто однажды в ней окажутся.
-Хозяйку захватили не люди другого Игрока. Когда отключились светлячки и все остальные штучки других Игроков, чуть больше недели назад. В тот же момент выключились и все ваши особые возможности тоже. И вместе с тем сильно ослабли способности апостолов и самих Игроков.
Катя вздохнула, словно набирая воздуха перед прыжком: -Хозяйка сейчас в руках федеральной службы безопасности. Когда её силы и контроль ослабли, ей заинтересовались спецслужбы, вдруг обнаружившие непонятно кого рядом с президентом, легко отдающую приказы генералам, которые те, вдруг, перестали безоговорочно выполнять. Словом, Хозяйку сейчас держат в одной из принадлежавших ФСБ лабораторий пытаясь понять кто она такая и что она может.
Мы стояли безмолвной толпой, перебрасываясь взглядами, словно мячиками. И никто не находил нужных слов.
-Хозяйку нужно спасать и как можно скорее, пока ещё худо-бедно действуют созданные заранее вертикали подчинения и привыкшие повиноваться полковники и генералы не поняли, что теперь могут, как минимум, обдумать показавшееся им странным указание, а не просто слепо исполнять его. Поэтому я собрала здесь всех, кого смогла. Для спасения Хозяйки, -закончила Катя.
Я уточнил: -Из твоих слов следует, что нам придётся штурмовать секретный объект, принадлежавший федеральной службе безопасности?
-Чтобы спасти Хозяйку, -твёрдо ответил Семён.
Но я не унимался: -Без «особых» сил и способностей? А как насчёт оружия или предлагаешь идти с голыми руками?
-Вооружение найдётся, -заверила Катя.
-Хоть на этом спасибо. Но всё равно - захватывать объект, принадлежавший ФСБ. Мы не террористы! - практически выкрикнул я.
В противовес моему крику, Семён ответил нарочито спокойно: -Вы не террористы. Вы - верные слуги Хозяйки. Или я не прав?
Медленно сглотнув, под прицелом его глаз, я согласно наклонил голову: -Конечно прав. Все здесь присутствующие есть верные слуги Маши-Моко… Хозяки.
-Ни капли в этом не сомневался, -подвёл итог Семён, а Катя резко кивнула.
К счастью он наконец сместил прицел своих глаз с меня в другую сторону и только благодаря этому, я, наконец, смог спокойно вдохнуть. Мне крайне не нравилось сложившаяся ситуация, но ни Семён, ни Катя явно не ожидали ни от кого из нас никакого другого ответа кроме готовности сей же миг подорваться и бежать спасать Мокошь из рук освободившихся от её влияния службистов теперь судорожно пытавшихся понять кем или чем является их пленница.
И знаете, что самое интересное? Если до этого, по умолчанию, считалось, что исполняя волю Мокоши, я, тем самым защищаю свою родную страну, а значит и всех близких мне людей и город, район, двор в котором я вырос и всё остальное, что из этого вытекает. То потеряв свою силу, Маша больше не являлась олицетворением государства в духе Людовика Четырнадцатого как-то заявившего, что государство, дескать, это он. Теперь Маша была сама по себе, а генералы, службисты и сам президент, то есть весь государственный аппарат, с другой. И я вовсе не хотел бы ссориться с государственной машиной. Тем более, вынуждено вставая в этом противостоянии на сторону лишившегося сил управлять своей фракцией Игрока. Одного из тех, благодаря которому мой мир раз за разом скатывается в пучину мировых войн просто затем, чтобы им было интересно играть.
Конечно, здесь следовало бы по-хорошему сесть и как следует всё подумать. Множество важных вопросов требовали тщательного обдумывания.
Самый главный вопрос: потеря сил Мокошью и утрата контроля над юнитами своей фракции это постоянное явление или временное. Может ли так случится, что когда Арбитр закончит свои разбирательства или там, допустим, админы починят и пропатчат нашу виртуальную реальность, к Игрокам вернутся их силы? Тогда Мокошь сама выйдет из лаборатории, куда её запрятало ФСБ, а генералы спецслужб будут лично открывать перед ней двери, желать хорошего пути и целовать подошвы туфелек на прощание.
С другой стороны, если потеря контроля Игроков над их фракциями носит постоянный характер, то, быть может, мне следует как можно скорее бежать в Кремль, где я расскажу всё-всё, что только знаю строгим дядям в погонах и буду ещё очень долго бороться с их недоверчивостью. По крайней мере таким образом мне не нужно будет ввязываться в войну с государственной машиной. Хуже того - с государственной машиной родной для меня страны. Но опять же возникает вопрос: что будет со мной потом, когда люди в больших погонах поверят, а может быть и не поверят моим рассказам?
Знаете, я как-то устал жить по чужим приказам. Хотелось бы уже наконец самому управлять своей собственной жизнью. Мечты, мечты…
Первая проблема - я не имел информации. Быть может завтра, или через неделю, к Игрокам вернётся контроль над их фракциями. И я совсем не хотел бы в таком случае оказаться в незавидной роли перебежчика.
Вторая проблема - я не имел выбора. Похоже, Катя и Семён вполне понимал, что отнюдь не все входившие в ближний круг Мокоши горят желанием ради свергнутой с пьедестала Хозяйки идти на штурм секретной лаборатории федеральной службы безопасности с одними только автоматами и без ставшей такой привычной, за последнее время, магической поддержки. А может быть кто-то уже попытался сбежать или даже успешно удрал, после чего двое наших старших и закрутили гайки по максимуму. В частности - саму операцию они назначили буквально на завтра, а ночью, во избежание соблазнов увильнуть от благородной роли пушечного мяса, экспроприированный Екатериной музей охранялся с тщательностью военной базы в тылу противника. Или, что более верно, охранялся с тщательностью тюрьмы для особенно опасных преступников. Семён и Екатерина, кажется, вообще не спали, проверяя посты и патрули. Мне самому пришлось хранить сон товарищей в течении полутора часов, в сопровождении трёх малознакомых ребят. Заговаривать с ними на интересующую меня тему я даже не пробовал. Как, впрочем, и они не пробовали заговорить со мной на отвлечённые темы.