А потом я вспомнил, что хорошо бы и отца увидеть. Он, по словам матери, находился сейчас на одной из станций, где они с Шу Май и Джиной пытались решить, что бы еще отжать у КНС. Понятно, что по блату и безопасно для себя. И чтобы это приносило пользу, а не висело мертвым грузом на нашей экономике, дожидаясь лучших времен. Само собой, мама тоже хотела посмотреть на отца, когда тот неожиданно увидит меня – не все же одному Прону веселиться?
– Умик Дакари, если ты и Шу немедленно не вернетесь домой, – закончила мать десятиминутные просьбы посетить отчий дом, стараясь при этом не выдать моего присутствия, – я разозлюсь.
Веско так сказала. Даже я, стоявший так, чтобы не попасть в зону действия голокамеры, проникся. А ведь мой ей подарок все еще в ящике. Что будет, когда она оденет небольшой артефакт в виде кулона, пусть и слабо, но все же воздействующий на ментальном уровне, распространяя вокруг себя угрозу по желанию пользователя, я даже не представляю. Черт меня дернул подготовить ей именно такой подарок. Хорошо хоть, на одаренных он не действовал – уж больно маленькое воздействие, чисто семейное.
Припечатав отца, Сана Дакари даже и не собиралась слушать его ответ, а сразу отключилась. Женщины.
– Как-то ты резковато, мам, – заметил я осторожно. – Он точно прилетит? Ты только не злись, но я после подобного точно бы сначала закончил со всеми делами.
– Прилетит, – фыркнула мать. – Куда он денется? А ты… – прищурилась она, я аж подобрался. – несомненно прав. Жену надо держать в строгости. Ты, главное, мать подобным не обижай.
Двойные стандарты в действии.
Отец, и правда, прибыл домой буквально через полчаса. Весь из себя раздраженный, он вошел в комнату, и первым, кого увидел, был Мики. В джедайской робе, напомню.
– Это что… – начал он удивленно.
– Это мой друг, – подал я голос из другого конца комнаты.
Он обернулся. Удивление, непонимание, осознание и, кажется, опасение, что ему это мерещится.
– Рейн? – Осторожный такой вопрос.
– Во всем своем великолепии, – развел я руки в стороны.
А ведь с мамой мы хотя бы виделись, а отец помнит меня четырехлетним карапузом. Это не считая моих голописем.
Медленно подойдя, не обращая внимания на Прона, который все записывал у меня из-за плеча, он так же медленно положил руки на мои плечи. И сжав их, произнес:
– Вживую… – сглотнул он. – Вживую ты выглядишь гораздо более представительно. – И не удержавшись, видимо, все-таки обнял меня. – Сын…
В этот момент в комнату вошла маленькая, хотя они все маленькие, представительница расы госсамов. Голубая сморщенная кожа, лицо, смесь динозавра с рыбой, длинная шея с этими ее вечными кольцами, похожими на пружину… В целом, ее типаж сильно напоминал злодейский, но лишь для посторонних. Я ее знал как тетку Шу, которая с каждым приездом обязательно привозила мне каких-нибудь экзотических сладостей, лучшую подругу матери и жуткую патриотку своей планеты.
– Смотри не раздави его, Умик, – проскрипела она своим голосом, подойдя к нам, после чего, этак по стервозному, постучала ладонью по ноге отца. Мол – давай-давай, вали отсюда. – Вот ты и вырос, мальчик, – произнесла она, когда отец разжал объятья. – Джедаем стал, – оглядела меня с ног до головы. – Будешь теперь ловить старушку Май.
– Ну какая же вы старушка, тетя Шу? – усмехнулся я. – В самом рассвете сил и красоты.
– Подхалим, – скрипнула она и усмехнулась. – Ну-ка, присядь, дай и мне тебя обнять.
Шум, гам, Бейн, крутящийся под ногами. Кто-то связался с остальной родней, и все шустро примчались к нам домой. Рам Дакари с женой и детьми, Галил Дакари с женой и детьми, родители тех жен, их братья, сестры, дети братьев-сестер. Друзья братьев, жен, родителей, родни жен… И Бейн, словно призрак, то там, то тут.
Встретился с поминаемой не раз Джейн. В принципе, память говорила, что мы с ней встречались, но по-настоящему познакомились только теперь. Джина оказалась краснокожей, офигительно сексуальной тви'лекой неопределенного возраста. Так глянешь – девчонка, этак – тетка. Но учитывая, что она гуляла в компании отца и Прона в детстве, склоняюсь к тому, что они ровесники. Плюс-минус пара лет.
Что еще о ней можно сказать? Единственная, кто разгуливал по дому с бластером на поясе. Даже Прон, и тот оставил оружие на корабле. Веселая. Любит пошутить как над окружающими, так и над собой. Троллит младшего брата отца, Галила. Минут пять приводила даже для меня дурацкие доводы того, что джедайская пшеница – отстой. А когда Галил, наконец, сумел вставить слово, тактично отступила, предоставив слушать возмущенный спич фермера окружающим. Со мной тоже пыталась провернуть нечто похожее, жалея бедного меня, что я попал к этим чудовищам-джедаям. Но у меня иммунитет. После нескольких лет знакомства с троллем нереального уровня по имени Йода, мне на эту шмакодявку плевать. Помнится, чебуратор как-то пригласил меня пообедать с ним… и было это жестко, народ. То, чем питается Йода, страшно вспоминать, а мне тогда нужно было как-то съехать, дабы избежать применения той пищи во внутрь. И ведь не пошлешь старика – восемьсот лет, грандмастер, дикий авторитет… Я тогда крепился только из-за разговора – думал, что-то серьезное, ан нет. Два часа болтовни ни о чем, и в конце – «Ступай, юнлинг. Сон здоровый важен слишком». Скотина зеленая.