— Хм! Что это с тобой?
— Что? — пугается СунОк. — Тушь потекла? Так это, наверное, потому что я спала в поезде.
ЮнМи, улыбаясь, мотает головой:
— Да нет, какая тушь? С лицом у тебя что-то такое… этакое. Ты как-то вдруг внезапно похорошела.
— Да ну тебя! — отмахивается расстроенная СунОк. — Выдумываешь всякую ерунду. Пугаешь только.
— Ну и ладно, — говорит ЮнМи. — В общем, так. Я сейчас опять на репетицию. А тебя я поручаю ЁнЭ. Она тебя отвезёт в гостиницу, потом, если захочешь, покажет тебе город. Здесь есть что посмотреть и куда сходить. У вас целый день будет. Праздник только завтра начнётся. Я бы с удовольствием погуляла с вами, но меня оркестр ждёт, никак не могут без меня правильно играть. Всё приходится самой, всё самой, — она смеётся, показывая, что шутит, потом вновь задерживает взгляд на лице сестры. — Ну надо же! Если бы я точно не знала, решила бы, что ты пластику сделала…
— Издеваешься? — опять сердится СунОк.
— Ничуть. Ну ладно, мне пора. Будь хорошей девочкой, слушайся ЁнЭ, а не то потеряешься, ищи тебя потом по всему Пусану, — говорит ЮнМи, смеясь, и убегает на автостоянку к максивэну с надписью на борту "Транспортное управление Пусанского порта".
— И кто из нас старшая сестра? — жалобно вопрошает СунОк.
— Я точно так же спрашиваю иногда, кто из нас менеджер, — признаётся ЁнЭ с лёгкой улыбкой.
По дороге в отель, она тоже то и дело поглядывает на подругу, и в конце концов СунОк не выдерживает:
— Да что у меня не так-то? Сначала Юна таращилась, теперь ты… Мне, наверное, надо было побольше макияжа наложить. А я разве виновата, что не успела. Собиралась второпях…
— Ты знаешь, СунОк-ян, а ведь Юна совершенно права. Ты в самом деле заметно похорошела. Просто даже завидно. Такая кожа гладкая. И фигурка вполне себе… Вот теперь точно никто не скажет, что вы не родные сёстры. Помнишь, хейтеры всякую ерунду придумывали, что будто бы у вас с Юной разные отцы.
— ЁнЭ, пожалуйста, не надо так шутить! — умоляет СунОк, схватившись за порозовевшие щёки. — Скажи, что ты всё это сейчас придумала. Ведь придумала же, да?
— Глупая дурочка! — смеётся над её смущением ЁнЭ. — Да ты разве себя в зеркале не видела?
— Ага! Каждое утро на себя любуюсь… Уродина уродиной, смотреть страшно, с Юной не сравнить. А ты…
— Да ты только посмотри, как на тебя парни смотрят, шеи все посворачивали.
— Один только и оглянулся. Да и тот какой-то чудной.
— Ну это ты просто не замечаешь. А я-то вижу. В общем, так. Сейчас заселяю тебя в отель, потом перекусим там же в ресторане и отправимся на экскурсию. Ты не против? Или у тебя какие-то другие планы?
— Да какие планы! Никаких планов у меня нет. Приехала к сестре, думала, честно говоря, что сразу на концерт пойдём, а он, оказывается, только завтра.
— Ты что, в интернет не заглядывала? Там на официальном сайте города вся программа по часам расписана.
— Некогда было, — отмахивается СунОк. — Маме пришлось помогать, я же её одну в кафе оставила. А там работы навалилось — выше крыши. А в поезде просто спала. Так хорошо выспалась… Слушай, ЁнЭ, а ничего, что тебе со мной приходится возится? Ты же вообще-то с Юной должна быть.
— У меня сегодня свободный день, — радостно объявляет ЁнЭ. — ЮнМи до вечера будет с оркестром репетировать, а я там никому не нужна. Поэтому она меня попросила провести день с тобой. И я этому очень рада. Два раза была в Пусане и оба раза ничего не успела посмотреть, только вокзал, такси и дом двоюродного дяди за городом. Зато сегодня мы с тобой оторвёмся по полной. Ну что, вперёд?
* * *
120-метровая Башня Пусана (Busan Tower) — самая узнаваемая достопримечательность города, возведённая на холме посреди парка Йондусан в Квангбокдонге. На её вершине находится смотровая площадка, с которой открывается шикарный вид на город, остров Йондо, порт и Пусанскую гавань.
СунОк стоит у большого панорамного окна и, не скрывая своего восторга, этим шикарным видом наслаждается. Вокруг толпятся туристы: улыбчивые китайцы, корейские мамашки с детьми, школьники и студенты.
— ЁнЭ, смотри, какая красота! — восклицает СунОк. — Отсюда вид намного лучше, чем с Сеульской телебашни. Здесь видно порт и море.
Пожилые ачжумы, стоящие рядом, довольно смеются и кивают: да, девочка права, Пусан — намного красивее Сеула.
— ЁнЭ, ну где же ты? Иди сюда.
— Твоя тонсен звонила, — поясняет ЁнЭ, приближаясь и убирая в сумочку телефон. — Спрашивала, как у нас дела.
В это время из лифта выходит группа американских моряков. Сразу становится шумно и тесно. Американцев много, они все в белоснежной парадной форме со множеством нашивок, значков и даже медалей. Корейцы приветливо улыбаются, при этом стараясь держаться подальше от громогласных вегугинов, пусть они даже и союзники.
— Тони, ты только погляди, какие здесь красивые девушки! — говорит один из моряков, уставясь на СунОк и ЁнЭ. — И главное, что рядом с ними нет парней. Давай познакомимся.
Сказано — сделано. ЁнЭ, за время работы с ЮнМи неплохо подучившая английский, тоже не теряется и довольно бойко общается с улыбчивыми американцами.
— Чего они хотят? — спрашивает СунОк, с опаской глядя на высоких загорелых моряков.
— Просто решили с нами познакомиться. Говорят, что мы очень красивые, — поясняет ЁнЭ. — Это Тони и Дэниэл. Они уоррент-офицеры с авианосца "Рональд Рэйган".
— Йес, мэм, эйркрафт карриэр "Рональд Рейган", — с широкой улыбкой подтверждает Дэниэл. — Вон он стоит, видите, вот там, слева от моста.
Девушки послушно кивают, хотя с такого расстояния в мешанине портовых сооружений, терминалов и мостов разглядеть авианосец, каким бы он ни был огромным, почти невозможно.
— Встретимся на празднике, — предлагают моряки, прощаясь. — Вы ведь придёте на праздник?
ЁнЭ кивает, конечно, придём.
— Какие они… быстрые, — говорит СунОк, с облегчением глядя вслед уходящим морякам. — Наскочили, познакомились, убежали.
— Ну это же американцы. Они все такие.
* * *
Несколько часов спустя. Площадь БИФФ (BIFF), названная в честь Пусанского международного кинофестиваля, который проводится здесь ежегодно.
Девушки погуляли по рыбному рынку Чагальчхи, прикупили себе косметики и сувениров, затем посетили Культурный квартал Камчхон — старый район города пятидесятых годов застройки, ставший уже визитной карточкой Пусана, пофотографировались рядом с отпечатками ладоней кинознаменитостей на табличках вмонтированных в дорожную плитку на "Аллее Звёзд" и теперь решили отдохнуть и слегка подкрепиться.
— Уф-ф! Как же я устала! — говорит СунОк, с удовольствием расправляясь с очередной порцией ссиат хоттока (фирменное пусанское блюдо, представляющее собой блины, фаршированные семечками, орехами, корицей и коричневым сахарным сиропом). — В последний раз я так много ходила три года назад, когда мы с классом поднимались на гору Добонгсан.
— Да, похоже, что сегодня мы больше никуда не успеем, — соглашается ЁнЭ, не отстающая от подруги в процессе уничтожения вкуснейшей выпечки. — А ведь я планировала ещё прокатиться на канатной дороге в парк Кымджон и посмотреть храмы Сокпульса и Помоса. Но теперь чувствую, что сил на это у меня не хватит. Или всё же… Ты как?
— Не-не-не, — протестующе замахала руками СурОк. — Ты что! У меня сейчас ноги отвалятся. Если мы ещё куда-нибудь пойдём, завтра утром нас просто не смогут поднять с постели, и мы не попадём на праздник… Смотри, и тут американцы. Это, случайно, не те, с которыми мы на башне познакомились.
— Нет, это не они. Точно не они. Совсем другая группа.