— Хваён мы отчислили три месяца назад, а всплыло всё это только что. Почему? Да очень просто, КиХо. Поверь моему опыту. Поклонницы этого ДжуВона увидели фотографии из ресторана, тут же возбудились и решили дружно заклевать возможную соперницу. Ну и группу заодно, чтобы больнее было.
— Что же нам делать? Мы должны ведь как-то отреагировать.
— Будем разгребать эту кучу дерьма. Что нам ещё остаётся. Вызывай СонЁн, будем репетировать с ней покаянную речь.
— Покаянную?
— В таком случае лучше каяться. Начнёшь оправдываться — никто не поверит.
— Но ведь группа ни в чём не виновата.
— Знаешь, КиХо, каяться ведь тоже можно по-разному. В данном случае мы будем каяться, что вовремя не разглядели истинное лицо этой стервы.
* * *
— Нет, мама, ты как хочешь, но я этого так не оставлю, — решительно говорит ЮнМи, разглядывая лежащую в прихожей бесформенную кучку, в которой с трудом угадывается пьяная в доску СунОк. — Мне надоело смотреть на то, как эта дура гробит своё здоровье. Зачем, спрашивается, мы тратили деньги на её лечение, если она опять напивается, как сапожник?
— Почему сапожник? — не может понять госпожа ДжеМин. — Разве сапожники пьют?
— Это просто такая русская идиома, — отмахивается ЮнМи. — Мульча, хватит обнюхивать это недоразумение. Мама, помоги мне оттащить её в ванную комнату. Будем нашу красавицу немного протрезвлять.
— Юна, а может, пусть она просто отоспится, — неуверенно предлагает госпожа ДжеМин.
— Нет, мама, хватит уже с ней нянчиться. Я её предупреждала? Предупреждала. Пусть теперь пеняет на себя.
СунОк открывает глаза, обводит мутным взглядом родных и вдруг, издав характерный звук, избавляется от содержимого желудка.
— О, господи! — отшатывается ЮнМи. — Мульча, фу! Не надо это нюхать! Ну, сестричка, ты у меня завтра весь дом три раза перемоешь.
Часа два спустя, когда бледная до синевы СунОк уже крепко спит в своей постели, укрытая сразу тремя одеялами, ЮнМи берёт телефон и нажимает кнопку вызова.
— Ёбосеё! Дядя ЮнСок, добрый вечер! Да, это я. Нет, ничего не случилось. Мама тебе большой привет передаёт. СунОк? Да она уже спит, устала немного. Дядя, у меня к тебе есть очень важный разговор, касающийся как раз моей сестры. Завтра к нам заедешь? Прекрасно. Я как раз завтра вечером буду дома. Ну всё, спокойной ночи. Племянникам привет от всех нас. Анньён.
— Доча, — мама подходит и садится рядом. Видно, что она очень устала. — Скажи, пожалуйста, что ты задумала? Зачем тебе дядя?
— Будем спасать мою онни, — вздыхает ЮнМи, сворачиваясь в клубочек и клядя голову на мамины колени. — Иначе этот дурацкий алконарий её точно угробит. Знаешь, мама, я так тебя люблю.
* * *
Общежитие группы "Корона".
Девушки сидят молча. На разговоры нет ни сил, ни желания. КюРи, читая что-то на планшете, то и дело тяжело вздыхает, поднимает глаза на подруг, затем опять принимается читать.
— Что там, КюРи? — спрашивает ИнЧжон. — Всё плохо?
— Всё намного хуже, — отвечает КюРи. — Такое впечатление, что нашей группе конец. Хейтеры словно взбесились все разом. Такое пишут, что читать стыдно. Нам никто не верит.
— Вот же повезло нам с этой близняшкой, — в который уже раз повторяет ДжиХён. — А сначала казалась такой милой.
— Господи, мне было так неудобно там оправдываться, — жалуется СонЁн. — Говорю, а сама вижу, как репортёры только ухмыляются, мол, ври-ври, всё равно мы знаем, как на самом деле вы над бедной девочкой издевались.
— Я бы эту девочку! — вскрикивает БоРам. — Я бы её своими руками!
— Да-да, — соглашается ДжиХён. — Мы тебе верим, РамБо. Ты бы её своими руками… Если бы допрыгнула.
На шутку никто не реагирует. Даже БоРам. Опять наступает тишина.
— А знаете, что мне сказал менеджер Ким? — оживляется вдруг ХёМин. — Он сказал, что попробует договориться с этой паран-нунэ (синеглазкой) из школы Кирин, чтобы она написала для нас хорошую песню. Он сказал, что нам сейчас обязательно нужно выпустить крутой хит, чтобы переломить эту непонятную волну хейта.
— До чего мы докатились, — вздыхает СонЁн. — Надеемся, что какая-то школьница может нас спасти.
— Думаете, она согласится? — не слишком верит в успех ИнЧжон.
— Если ей хорошо заплатят, почему бы и нет, — пожимает плечами ХёМин. — У неё отличные песни получаются. Она талантливая.
— Да, — соглашается КюРи. — Было бы здорово, если бы её взяли на место этой дуры Хваён. Но теперь уже поздно. Вряд ли она захочет присоединиться к почти флопнувшейся группе.