Перед входом в один из соседних с "Весёлым цыплёнком" домов сидит всё та же троица, уже знакомые нам, ачжумы. Они словно бы и не уходили с этой скамейки всё то время, пока ЮнМи отсутствовала. Однако вопреки обычаю они сегодня не говорят ни слова, сидят молча, о чём-то задумавшись. Вполне вероятно, что давно исчерпав все темы для разговоров, они просто наслаждаются тишиной тёплого сентябрьского вечера. Заметив неторопливо приближающуюся ЮнМи, две ачжумы понятливо переглядываются, а третья, что-то вспомнив, довольно покачивает головой.
— Вот теперь я её узнала! — произносит она. — Напрасно ты меня, СоДжин, давеча попрекала моим склерозом. Нет у меня никакого склероза. Я всё помню даже лучше вас. Это СунОк, онни той наглой девчонки с синими глазами, которая хочет запретить нам есть кимчхи и пить соджу. Насчёт соджу я согласна, а кимчхи ела, ем и буду есть. И никакая Агдан у меня её не отберёт.
— Опять ты всё перепутала, ХанЫль, — с улыбкой возражает СоДжин, — Но я с тобой спорить не буду, потому что бесполезно. Всё равно забудешь.
Тётушка ЫнГен, у дома которой и сидят кумушки, озабоченно ворчит:
— Напрасно она вечно ходит в этих чёрных очках, в которых ничего не видно. Вот наедет на неё опять какой-нибудь моджори (дурень), а она и не услышит.
— А? Что? — вскидывает голову ЮнМи. Обнаружив, что стоит рядом с соседками, она тут же убирает очки на лоб.
Все три ачжумы невольно вздрагивают под прицелом невозможно синих глаз.
— Анньён хасамнида-а, — говорит ЮнМи. — Уважаемые тётушки, смотрю, вы опять на своём боевом посту.
ЫнГен и СоДжин, слегка поджав губы, кивают в ответ. ХанЫль вежливо здоровается:
— Анньён, СунОк-ян. Рада тебя видеть. Только зря ты подражаешь своей невоспитанной сестре и носишь эти жуткие синие линзы. Поверь моему опыту — они тебе совсем не идут.
ЮнМи с жалостью смотрит на неё, потом пожимает плечами и решает не спорить. СунОк, говорите? Ну нехай будет СунОк!
— Знаете, уважаемые ачжумы, — говорит она. — Я только что была на гастролях в Сингапуре, в Пекине, в Бомбее и в Маниле… И везде я видела таких же, очень похожих на вас тётушек, которые сидят на скамейках рядом с домом и обсуждают всех прохожих и проезжих. Неужели и я, став такой же мудрой, как вы, тоже буду все дни напролёт сидеть на лавочке с соседками?
— Конечно, будешь, — кивает тётушка ЫнГен. — Куда ты денешься? Судьба наша такая, бабья.
— Это ужасно, — говорит ЮнМи, ещё раз обводит соседок пронзительным взглядом невозможных глаз, поворачивается и уходит, не попрощавшись.
— Вот вроде и не нахамила, а чувство такое, словно нахамила, — меланхолично замечает тётушка СоДжин, глядя ей вслед из-под козырька своей кепки.
— Молодая ещё, — поясняет тётушка ЫнГен. — Глупая. Ничего в жизни не понимает.
ЮнМи тем временем подходит к кафе, и приветливо машет высунувшейся из окна второго этажа СунОк.
— Онни, я вернулась! — говорит она. — Мамочка, ты где?
Госпожа ДжиМин тут же распахивает двери и бросается обнимать младшую дочь.
— Почему глупая? — удивляется ХанЫль. — Вполне разумная девушка. Даже почти вежливая. Не то, что её сестра, Агдан которая. Вот у той точно ума с гулькин нос. Кимчхи она запретить вздумала, выдерга! Саму бы её запретить!
— ХанЫль, как же с тобой тяжело! — вздыхают обе её подруги. — Это и была не СунОк, а сама Агдан! Ты со своим склерозом, скоро нас в могилу сведёшь.
Тётушка ХанЫль удручённо стучит себе костяшками пальцев в лоб.
— Оммая! — бормочет она. — Как же это я перепутала? Она и вправду совсем не похожа на свою красивую сестру. Даже непонятно, в кого такая уродилась.
ЫнГен и СоДжин смотрят друг на друга, затем оглядываются на кафе. Там сквозь окна первого этажа видны сидящие за столиками посетители. У входа ЮнМи обнимается с мамой. На улицу выскакивает и СунОк. Кажется, у них у всех в глазах стоят слёзы.
— Ну вот, — говорит наконец ЫнГен. — Она опять вернулась. Выходит, дома-то всегда лучше.
— Да-да, — кивает СоДжин. — Надеюсь, что теперь не будет ни тайфунов, ни землетрясений. Ни к чему они нам.
— И северяне точно не сбросят на нас атомную бомбу, — кивает ЫнГен. — Они тоже песни Агдан слушают.
— И главное, что рис не подорожает, — добавляет ХанЫль.
— Охо-хо! — вздыхают они дружно. — Какое счастье, что мы дожили до этих прекрасных времён! Спасибо всеблагой Гуань Инь!
* * *
Исправительное учреждение "Анян"