— Дух королевы Мён СонХва продолжает наводить порядок в стране, да?
ЮнМи пожала плечами:
— Не знаю, Джу. Может быть. Смотри — зелёный! Поехали. И поосторожней, пожалуйста. Ты, конечно, почти не пил, но вино, знаешь, каким коварным бывает.
— Да я выпил-то всего один бокал.
Автомобиль приближался к Гванак-гу, а в голове у ЮнМи звучала никому ещё в этом мире неизвестная мелодия песни из старого кинофильма "Генералы песчаных карьеров" и слова песни на русском языке:
Край небоскрёбов и роскошных вилл,
Из окон бьёт слепящий свет.
О, где мне взять на все проблемы сил,
Ведь сил уже почти что нет?..
* * *
Исправительное учреждение "Анян". Вторая половина дня
С утра Серёга ходит мрачнее тучи. Этот последний сон… Как деликатно Гуань Инь макает его вновь и вновь в навозную кучу под названием собственная глупость. Показывает, что можно было жить и вот так: без крайностей, без тупых залётов, не калеча судьбы себе и своим близким, но при этом добиваясь куда более впечатляющих результатов, чем получилось у тебя здесь. А та ЮнМи как будто чувствует, что тюрьма-то совсем рядом и что зарекаться от неё не стоит. И с ДжуВоном у неё отношения совсем другие, какие-то… нормальные отношения. Даже завидно стало. Да и ЮЧжин там не такая стерва, как в некоторых прошлых снах, влюбилась вон… Песню, что ли, в самом деле написать про свою горькую судьбу. Не зря же эту мелодию ему напомнили. Как раз по настроению может получиться.
— Что с тобой, Юна? — пихает подругу в бок БонСу. — Ты уже пять минут куда-то в пустоту смотришь? Надзирательница заметит, что не работаешь, опять оштрафует.
— А? — отмирает Серёга. — Всего пять минут? Надо же! А мне показалось — почти час.
— Музыку опять, что ли, сочиняешь?
— Песню вспомнила одну очень хорошую. Только слова надо другие придумать.
— Про что песня-то? — шёпотом спрашивает сидящая через проход ДжиУ. — Про любовь?
— К чёрту любовь! — отмахивается Серёга. — Эти сопливые муси-пуси мне ещё в агентстве надоели! А песня про нас и про тюрьму. Вот такая вещь! Когда спою — обрыдаетесь.
— Как может быть хорошей песня про тюрьму? — недоумевает БонСу. — Ты ещё скажи, что тебе здесь нравится.
— Она не о том, что тюрьма — это хорошо. Она про нашу с вами горькую судьбу.
— А-а-а, — соглашается БонСу. — Тогда да, тогда сочиняй. Судьба у нас и в самом деле — горчее кимчхи.
Несколько дней спустя ЮнМи сидит на сцене с гитарой, рядом перемигивается индикаторами подключённый синтезатор.
— Первым делом я хочу поблагодарить нашего директора, госпожу НаБом, за то, что она позволила мне выступить здесь перед вами, — говорит ЮнМи, склонившись к микрофону. — И сейчас с её разрешения я спою вам свою новую песню. Я задумала её давно, но не было подходящих слов. А здесь они у меня появились. Вы послушаете и поймёте, почему это произошло. Итак, песня заключённой тюрьмы "Анян".
В зале лёгкое оживление среди слушателей, никто, кроме трёх подруг-сокамерниц, понятия не имеет, что собирается петь знаменитая Агдан. Естествено, почти все ждали, что будут именно те самые навязшие в зубах муси-пуси. А тут!.. Ну что, скажите на милость, можно спеть про опостылевшую всем девушкам тюрьму?
Звучит вступление, и ЮнМи начинает:
Нависли тучи над тюрьмой "Анян",
Все спят давно, лишь я не сплю.
Душа страдает от жестоких ран,
Ругаю я судьбу свою.
Мне снова слёзы разрывают грудь,
Но ничего уже нельзя вернуть!
Господи, как же легко можно с помощью музыки и довольно простеньких слов довести до слёз непритязательную женскую аудиторию! То, что ЮнМи не единожды проделывала со своими сонбе, она теперь ещё легче делает с этими простодушными и недалёкими, но такими отзывчивыми зэчками. Она поёт, и на неё почти не мигая смотрят сотни глаз, в которых уже стремительно набухают первые слёзы. Ориентируясь на так нелюбимый им русский тюремный шансон, Юркин не стал заморачиваться с высокохудожественными образами и слова придумал такие, как будто их сочинил на тюремной шконке какой-нибудь зэк-графоман. Отсюда и "жестокие раны" и "слёзы, разрывающие грудь". Аудиторию пробивает насквозь.
На воле кто-то обо мне взгрустнёт.
Не знала я, что будет так,