— Строгов Николай Васильевич. Старший советник, — представляется довольно молодой мужчина, осторожно пожимая протянутую руку.
— Михаила Юрьевича вам не хватает, — говорит Юна. — Ну и Фёдора Ивановича для полного комплекта.
Мужчины понимающе переглядываются, консул пожимает плечами:
— А я говорил. Из наших-то хорошо если пара человек имя-отчество Тютчева вспомнит.
— Господа-товарищи, — не может удержаться от вздоха ЮнМи. — Вы так многозначительно переглядываетесь, словно подозреваете меня в том, что я что-то важное от вас скрываю. Словно я шпион, который то и дело выдает себя оговорками. Давайте я вам сразу кое-что объясню, чтобы предупредить ваши вопросы. Два года назад меня сбил автомобиль, я ударилась головой и умерла на десять минут. Меня оживили просто чудом. Врачи сами не понимают, как это у них получилось. Но дело в том, что когда я была там, — она показала пальцем вверх, — я встретила богиню Гуань Инь. Скорее всего, это был бред или просто предсмертное видение, но тем не менее, вернувшись к полноценной жизни, я каким-то образом получила неординарные способности к языкам и музыке. И кое-какую память о моих прошлых жизнях. Последнюю я прожила, очевидно, в России. Поэтому во мне, можно сказать, половина души русская. И если корейцы называют живущих за границей соотечественников бананами, то меня по аналогии можно, наверное, назвать репкой. Такая же жёлтая — относительно — снаружи и белая внутри. Только тянуть меня не надо, — хихикнула Юна, — я обычно сама прихожу… Как вы уже успели заметить. Вот и всё. Поэтому удивляться тому, что я хорошо говорю по-русски, люблю русскую пищу, знаю русских поэтов и писателей, и имею русские привычки, не стоит. Просто примите как данность.
— Гуань Инь, говоришь? Так ты верующая?
— Я не религиозный человек, но у меня нет причин сомневаться в существовании богов и богинь.
— Хм! — это Николай Васильевич.
— Ну что ж, репка, — это уже Александр Сергеевич. — Добро пожаловать в нашу скромную обитель. Пироги, я полагаю, уже готовы.
* * *
Представьте такую картину: в женском туалете перед зеркалом стоит Серёга Юркин и аккуратно смывает со своего девичьего личика лишнюю, как ему кажется, косметику. В страшном сне мне такое раньше присниться не могло. А сейчас ничего, словно так и надо. И никого дискомфорта почти не ощущаю, привык уже к своему женскому телу, освоился, смирился.
К зданию тюрьмы, а затем и в аэропорт пришлось ехать сразу после фотосессии в "Low Classic", смыть крем-тушь-помаду не хватило времени, вот теперь в консульском туалете и пытаюсь это исправить. Я ведь и в естественном, так сказать, виде очень даже ничего, к тому же эта бабская штукатурка на коже-роже лица мне в обычной жизни откровенно мешает. Где-то читал, что среднестатическая женщина за свою жизнь съедает 5 кг губной помады. А артисты и айдолы, как мне думается, и все десять. Оно мне нужно? Вот и избавляюсь от неё при первой же возможности. СунОк меня за это вечно ругает, и примиряет её с моим косметическим пофигизмом только то, что я большую часть достающейся мне на показах и съёмках дорогущей помады отдаю ей совершенно безвозмездно, то есть даром.
Стою, в общем, на себя любуюсь, думаю, что пора бы уже возвращаться, там ведь ЁнЭ одна-одинёшенька осталась, русский язык почти не знает, тяжко ей среди непонятных вегугинов. Надо спасать госпожу МымРу. Да и заждались меня, наверное, пироги с прочими вкусностями. Солянка, между прочим, ещё была обещана, винегрет и котлетки по-киевски…
Так, думаю, надо бы и от линз избавиться, весь день в них, глаза уже устали… Только футляр из кармана достал, кто-то дверь открывает. Смотрю — пожилая женщина-азиатка закатывает тележку с набором щёток, тряпок, каких-то флаконов и бутылочек. Уборщица местная, вернее, техничка.
— Здрасьте, — говорю.
Она в ответ кивает и спрашивает так, как будто мы сто лет знакомы:
— Опять, что ли, от своих отстала? Автобус-то уже минут десять, как ушёл.
Ну, понятно, за кого-то другого (вернее, другую) меня приняла, видимо, за чью-то родственницу. А что, стоит молоденькая девчонка в джинсовом костюме, пацанка пацанкой, марафет у зеркала наводит, явно же не чужая, чужие здесь в недрах посолства по определению не ходят.
А мне смешно стало, но разочаровывать её не хочу. Да и зачем.
— Меня Александр Сергеевич на встречу с корейской певицей пригласил, — поясняю. А что, ни слова лжи, всё правда. — Вот я и осталась. Интересно же. Щас пойду, там уже все собрались.