— Вот так делаются стержни, — сказал Аширу Захар Фомич. — Потом их сушат и отправляют к формовщикам. Без стержней нельзя отлить деталь с углублением или сквозным отверстием внутри… Научишься и стержни делать.
Трудно было сразу все запомнить. Ашир слушал мастера, наморщив лоб, с озабоченным видом, но сердце его переполняла гордость: он будет делать машины!
— Зубенко, инструмент ему дай какой получше, — обращаясь к здоровяку, распорядился Захар Фомич, когда они вернулись в слесарную. — И растолкуй, что к чему. А ты, Ашир, спрашивай, когда непонятно. Стараться будешь — быстро освоишься. Учиться тебе и здесь придется. Да не только в мастерской, но и в стахановской школе. Это мы сегодня же решим.
Когда мастер ушел, Максим Зубенко надел поверх безрукавки фартук и принялся рубить толстую проволоку.
— Парадную форму тебе придется снять, для работы будет удобнее, — певуче проговорил он, не отрываясь от дела. Работал Зубенко весело, будто играючи, металл под его молотком звенел на разные лады. Лекции читать я не умею, — продолжал он. — Буду учить показом, смотри и вникай. С этого вот и Федор недавно начинал. — Зубенко кивнул головой на второго слесаря, высокого сутуловатого парня, молча рассматривавшего шаблон, оставленный мастером. — А теперь попробуй потягаться с ним!
Молоток поддакнул ему и бойко заплясал в дробном перестуке.
Вскоре нашлось дело и Аширу: ему поручили разматывать проволоку. На вид моток был невелик, Максим легко поднимал его один. Но когда взялся Ашир, оказалось, что это не так просто. Ему стоило больших трудов сдвинуть моток с места.
Под рукой у Зубенко лежало несколько мерок. Он рубил прутики разной величины, а покончив с ними, принес тонкую проволоку, похожую на струны дутара.
— Теперь смотри, что я буду делать, — оказал он, взмахнув над столом обеими руками, словно собираясь показать удивительный фокус.
Ашир и так не сводил с него глаз.
— Берем этот стержневой ящик, шаблон, и кладем его на стол.
Аширу показалось, что это не шаблон, а долбленое корыто, только с хитроумными изгибами и выступами внутри.
— По нему и будем делать каркас.
Зубенко снял с гвоздя висевшую на стене сетку и вложил ее в ящик. Металлическая сетка плотно к нему прилегала, точно повторяя все его изгибы и выступы. Ашир вынул сетку, повертел ее в руках и попробовал растянуть. В ее прочности нельзя было усомниться, чувствовалось, что сделана она не кем-нибудь, а именно Максимом Зубенко.
— Какую деталь будут отливать? — поинтересовался Ашир.
— Корпус автомата к окучнику.
— Разве наш завод окучники делает?
Долговязый парень, до этого молчавший, не удержался и хвастливо заметил:
— Мы не то еще делаем!
— Так» так, Федя, поддержи заводскую марку. Расскажи-ка новичку и про нефтяной двигатель, — подзадорил его Максим.
Но Федор, видно, был скуповат на слова и держал их под замочком. Он больше ничего не сказал.
Толстые прутья Максим гнул в тисках, а проволоку пропускал между своими кургузыми пальцами, выгибал и закручивал ее, как хотел. Не много ушло у него времени на сборку каркаса. Он проверил его по шаблону и, любуясь своей поделкой, объявил:
— Готово!
«Проволоку гнуть и я сумею, не то еще делали в училище».
Веселое настроение Максима понемногу передалось и Аширу. Он осмелел:
— Можно мне попробовать?
— Ты пока смотри, успеешь, — серьезно ответил Зубенко. — Поспешишь — людей насмешишь.
В первый день кроме скрепок и формовочных гвоздей из тонкой проволоки Зубенко ничего ему не доверил. А что их делать! Этих тупых иголок без ушков он нащелкал кусачками больше, сотни. Слесарю четвертого разряда Аширу Давлетову показалось обидным недоверие к его способностям, но он и вида не подал. А перед концом смены пришел мастер Захар Фомич, посмотрел, как он отсекает кусачками проволоку, и сразу же сделал замечание:
— Привыкай с самого начала экономить время, от кусачек тебе скоро придется перейти к более сложным инструментам. То, что ты сейчас делаешь, можно делать в три раза быстрее.
Ашир молча поднял брови и скривил губы. Ему казалось, что он и так мог бы засыпать скрепками всю мастерскую, значит и мудрить тут нечего. Да и куда быстрее — Ашир наловчился щелкать их, как орешки.
— Не веришь? Давай соревноваться.
Захар Фомич взял свободные кусачки и проволоку. Ашир тоже, он не хотел уступать даже мастеру.
— Приготовились, — со спортивным азартом крикнул Захар Фомич. — Ра-аз!
Кусачки щелкнули одновременно. Перед Аширом на стол упала одна скрепка, а перед мастером — три, потому что он захватил своими кусачками сразу три конца проволоки.