Давешние двое в штатском уставились на старика во френче с неподдельным интересом.
— Вам кого?
— Мне… мне бы Владимира.
— А Кудрявцев минут десять как отъехал. И сегодня, скорее всего, больше не появится.
— Жаль.
— Может, ему передать что?
— Не нужно. Я сам. Передам.
Гиль развернулся и столь же порывисто вышел.
— Михалыч! А кто это? — удивленно спросил Яровой.
— А шут его знает, — пожал плечами Хромов. — Хотя рожа как будто знакомая. Где-то я его раньше видел. Но вот где?..
Третий вечер кряду Кудрявцев, запершись в своей холостяцкой конуре, боролся с муками совести, используя проверенный народный способ, базирующийся на немудреном принципе "клин клином".
От этого занятия, требующего максимальной внутренней сосредоточенности, в какой-то момент его оторвал стук в дверь и голос соседки Клары Бернгардовны.
— Владимир Николаевич, вас к телефону.
— Кто? — хрипло обозначился Кудрявцев.
— А я почём знаю? Между прочим, женский голос.
— Иду
Володя сдвинул щеколду, толкнул дверь и длинным коммунальным коридором добрел до видавшего не только виды, но и многочисленные взлеты-падения эбонитового телефонного аппарата.
— Кудрявцев слушает.
— Это Елена, — донеслось не сразу ответное.
— ЛЕНА?! ТЫ?
Среагировав на "Лену", соседка деловито взяла веник и принялась мести пол, получив таким образом возможность задержаться в коридоре и подслушать разговор.
— Владимир, ты не мог бы подъехать к нам? Это очень важно.
— Лена! Я… я так рад, что ты… что ты позвонила… Мне… мне так много нужно тебе…
— Так ты приедешь?
— Разумеется. А когда?
— Вот прямо сейчас можешь?
— В течение часа буду, — подтвердил Кудрявцев, кладя трубку— У вас ко мне какие-то вопросы, Клара Бернгардовна?
— Что? А! Не-ет.
— Тогда пошла вон, дура старая!
Соседка принялась возмущенно кудахтать. Не обращая на нее внимания, Володя торопливо прошел в противоположный конец коридора и дернул дверную ручку ванной комнаты.
— Кой черт там тычется? Не видно, что ли, что занято? — донеслось в ответ сердитое.
Кудрявцев в раздражении пнул дверь ногой и свернул на кухню.
Подойдя к изъеденной ржавчиной раковине, он запустил кран и пихнул голову под струю холодной воды, старательно вымывая из нее хмель и возвращая в более-менее сносную для визита к женщине тверёзость.
Сегодня детей уложили спать непривычно рано, мало не силком загнав в комнату, которую те делили с бабушкой. Раздавленная событиями последних дней, Ядвига Станиславовна чувствовала себя неважно, а потому тоже отправилась спать. Не выказав ни малейшего желания встречаться с поджидаемым, по ее выражению, "троянским мерином" в образе и подобии Кудрявцева.
"Нет уж, увольте меня от подобного зрелища, — хмуро попросила Степана Казимировича госпожа Кашубская. — Меня начинает колотить только от одного упоминания об этом человеке, а вы хотите, чтобы я встретилась с ним воочию. Будь жив мой покойный супруг, эта омерзительная история завершилась бы вызовом на поединок. Я же, к сожалению, слишком стара и слаба глазами для подобных штук. Ну а дать этому негодяю пощечину персонально от меня, надеюсь, вы, Степан, и сами пока в состоянии".
Так что сейчас в большой полночной кухне крестный и крестница остались вдвоем. Приглушенно фонила радиоточка, раскочегариваясь, пыхтел на плите чайник. Сидящая вполоборота к окну Елена невидяще всматривалась в свое отражение на стекле, а нервно расхаживающий по кухне Гиль безуспешно продолжал ее убеждать…
— …И все-таки ты обязана пойти и все рассказать!
— Я никуда не пойду и ничего говорить не буду, — тихо и упрямо повторила Елена.
— Хорошо, мы пойдем вместе. Говорить буду я, а ты просто подтвердишь, что именно так все и было. А до того надо составить грамотную жалобу — одновременно и в прокуратуру, и в комиссию партийного контроля. Так оно будет надежнее.
— Я ни-че-го писать не буду.
— Лена! Опомнись! Неужели ты допустишь, чтобы этому вьюношу бледному со взором собачьим так и сошло с рук? Хочешь, чтобы он спокойненько служил дальше, продолжая попутно калечить другие жизни и семьи?
— Бог ему… — Уронив голову на руки, Елена уткнулась лицом в подоконник.