Иващенко подсел к столу, положил перед собой красную папку с золотым «секретно»:
– Читал. Разумеется.
– Прелестно, – Томашевский уткнулся в собственноручно подчеркнутое и, не без сарказма, зачитал вслух:
– «По стечению обстоятельств, вагон случайно сорвался с маневровой горки, покатился вниз и случайно столкнулся…» Три «случая» на одно событие – не многовато ли?
– Согласен. Могли иные синонимы подобрать. Хотя… Обилие лишних слов не может способствовать рассеянию скуки жизни.
– Чего сейчас сказал?
– Это не я. Это Максим Горький.
– Вот-вот, ключевое слово «горько». Горько сознавать, что твои сотрудники, снимая с себя ответственность, спихивают черновую работу на других.
– По правде, я сам распорядился, чтобы ребята передали материалы в железнодорожную милицию, – взялся выгораживать своих Иващенко. – Считаю, это сугубо их подведомственность. Сто восьмая, часть первая УК. До трех лет.
– Нет, я решительно отказываюсь тебя понимать! Валентин Сергеевич, ты сейчас сам себя слышишь?
– Слышу.
– А если бы на станции произошел взрыв? Представляешь, какие могли быть последствия?
– Да не могла она взорваться. Там цистерна старорежимная, австрийского производства. Судя по следам от пуль и осколков на бортах, две войны прошла. Ее разве из пушки прямой наводкой прошибить можно. А тут – вагон-порожняк.
– Хорошо, я обязательно озвучу на докладе руководству твое особое мнение. А покамест отзовешь материалы у милиции и отдашь на доработку людям Синюгина. Раз уж твои архаровцы в упор не видят разницы между нарушением технического режима и возможной диверсией.
– Да какая там див…
– Я сказал: отзовешь, передашь и доложишь! – хлопнул ладонью по столешнице Томашевский. – Теперь второе: москвичи все телефоны оборвали, торопят с делом Гиля. Что-нибудь там вытанцовывается? Или обратно скажешь: не по вашему профилю?
– Работаем по Гилю, Петр Семенович. Но, сами понимаете, и объект, и тема непростые.
– А у нас, Валентин Сергеевич, простых тем не бывает. Мы, между прочим, государственной безопасностью занимаемся, если ты вдруг подзабыт.
Долго, слишком долго раскачиваетесь. Телодвижений лишних много, а конкретных результатов нет. Может, тебе людей подкинуть, в помощь?
– Сами справимся.
– Ну гляди, – коротко произнес Томашевский. Причем таким тоном, что можно было догадаться: он и без того полагал, что людей Иващенко добавлять не нужно.
– А что касается результатов… Вот, к примеру, внедрение Кудрявцева в целом, можно считать, прошло успешно. Он пользуется у Гиля если не полным, то близким к тому доверием. Не далее как вчера вечером введен им в дом крестницы. Представлен. Обласкан.
– Погоди-ка! Это которая крестница? Чью сестру мы отрабатывали? Как бишь ее? Кашинская? Каширская?
– Кашубская Нелли. Да, она самая.
– Очень интересно, – Томашевский потянулся к телефону и ухнул в трубку: – Литвин! Вызови Кудрявцева.
– А Кудрявцев… его… он сейчас не в конторе, – нехотя признался Иващенко, понимая, что далее последует очередной нагоняй. Нет, до крика и прямых жестких слов дело не дойдет, вот только легче от этого все равно не станет.
– Литвин, отбой! – Томашевский сердито возвернул трубку в гнездо. – И почему же это твой, Валентин Сергеевич, сотрудник отсутствует на служебном месте? Которое ты столь презрительно именуешь «конторой»?
– Я отправил его в местную командировку.
– При этом и мысли не допустил, что тема Гиля на контроле Лубянки, а значит, Кудрявцев может мне понадобиться в любую минуту?
– Выходит так.
– Вот потому в подразделении твоем и дисциплинка соответствующая. Каков поп – таков приход. И до которого часу изволишь теперь ждать его возвращения?
– Затрудняюсь сказать. Но, перед тем как отъехать, Кудрявцев составил подробный отчет о вчерашнем визите.
– И где же сей отчет?
– У меня, с собой.
– Так давай его сюда. Что ты, в самом деле, кота за яйца тянешь?
Иващенко выудил из папки утренний кудрявцевский отчет и переадресовал Томашевскому.
– А почему от руки? Ни хрена же не разобрать? – проворчал тот и с интересом углубился в содержимое документа.
Некоторое время спустя он оторвал глаза от бумаги и небрежно бросил:
– Я тебя более не задерживаю. Отправляйся к железнодорожным милиционерам, и чтоб не позднее завтрашнего утра материал был у Синюгина.
– А? Э-ээээ?..
– А отчет Кудрявцева покамест побудет у меня…
Так совпало, что к служебному входу в Русский музей Володя с букетом, а Людмила с пакетами подошли одновременно, хотя и с разных сторон.
– Володя? Здравствуйте. Вот уж кого не…