Музыкальные аудитории. Прекрасные инструменты лучших мировых марок: фортепьяно, аккордеоны, струнные.
Изостудия с гипсовыми слепками, мольбертами, посудой для натюрмортов.
Это не все. На первом этаже спортивный зал — настоящий боксерский ринг. Ряды подвешенных «груш» разной тяжести. Зал этот не пустует никогда. Бессоновские мальчишки особенное пристрастие почему-то питают именно к боксу.
Только позже я пойму, какое место занимает все это в системе воспитания бессоновских школьников, почему все это появилось в десятилетке, оказалось необходимым. А тогда, при первом знакомстве, все это воспринималось... ну, как некоторая эгоистическая избыточность возможностей, что ли.
Ну разве не роскошь, скажем, это обилие костюмов для художественной самодеятельности? В школе существует специальная комната-костюмерная, где на нескольких уровнях вплотную друг к другу висят русские сарафаны, цыганские яркие юбки, современные комбинезоны, отливающие металлическим блеском. Право, иная областная филармония может позавидовать такому богатству. Все это стоит немалых денег.
— Колхоз? — спрашиваю я Надежду Степановну. Она понимает с полуслова и кивает в ответ:
— Конечно, колхоз.
Без колхоза, без щедрого «благословения» правления не было бы и ярких витражей, украшающих парадный вход в школу. Солнце пробивается через разноцветное стекло, покрывая пол и стены веселыми «зайчиками». Красиво. Но я могу представить, как недешевы такие художественные излишества.
Вновь и вновь поражаюсь незыблемости правила: на детях не экономят.
Как спокойно, сознательно идут здесь на траты, связанные с реформой школы: никаких «зажимов» ни в сознании, ни в делах.
Реформа заставила всех — и педагогов, и родителей — задуматься. Говоря «родители», имею в виду колхозников, которые на общем собрании (его можно в каком-то отношении считать и родительским) утверждают статьи расходов. А расходы обозначились большие.
Ко времени моего приезда в Бессоновку на укрепление материальной базы школы в связи с реформой уже было потрачено триста тысяч рублей. При мне учителя радостно, но довольно спокойно (будто иначе и быть не могло) обсуждали весть: на компьютеры, на оснащение классов электронно-вычислительной техникой правление выделило пятьдесят тысяч рублей.
Да что — это! Принято окончательное решение строить новую школу!
Шестилетки, которые должны вот-вот прийти в школу, требуют особых условий: каждому классу — три помещения, если учесть спальни да игровые комнаты. Уроки короткие, звонки через тридцать минут. Как совместить все с основным режимом? Пристраивать помещение? Приспосабливать имеющееся? Не окажется ли в конечном счете и хуже, и дороже?
К тому же — и это главное — растущему хозяйству требуется все больше специалистов самых разных профилей. Кроме трактористов и животноводов, нужны электрики и газовики, слесари и токари для механических мастерских. Вошел в строй комбикормовый завод, и возникли новые проблемы с кадрами. А строители? Где взять строителей?
Но в повестку дня поставлена не только экономическая — социальная проблема. Все еще узок выбор профессий. Многие ребята потому и уезжают, что нравится им дело «не сельское». «Хочу стать кондитером». А разве не под силу колхозу сегодня вырастить собственного кондитера у себя, в своей школе? А уж хозяйству-то он пригодится.
В новой школе предусмотрены учебные кабинеты по всем массовым колхозным специальностям. Будет неподалеку животноводческий комплекс. Своего рода симбиоз: и общеобразовательная школа, и учебно-производственный центр.
Директор Бессоновской школы Валентина Николаевна Лазарева вместе с правлением колхоза вырабатывала четкие требования к проекту. Их передали в НИИ школ АПН СССР — как обстоит дело с точки зрения школьной науки? И вот они уже у проектировщиков. Колхоз готов выделить на строительство нового здания до пяти миллионов рублей.
«Новая школа будет стоять вон там, на горе» — показывали мне учителя, ребята, родители. Рядом — колхозный сад. Чуть ниже — село, как на ладони. То самое, красивое, и ближе которого нет.
Все это прекрасно. Но не буду скрывать. Возвратясь поздним вечером в гостиницу, я все же думала не только о том, что увидела в этот день, но и о том, что видела раньше. Большинство школ, в которых мне приходилось бывать в селах (да и в городе, даже в столице), выглядели куда как скромно по сравнению с местной, бессоновской.
Возникали вопросы. А надо ли так? По самому высшему классу? Надо ли, если не все и не везде школы такие, как в Бессоновке?