Слова, написанные и высказанные
Тетрадь оказалась своеобразным дневником группы. На корочке большими буквами написано: «Мое мнение». Здесь каждый пишет, когда хочет и что хочет. Круг тем — о работе, специальности, постановке дела на ферме, организации обучения. Подпись вовсе не обязательна, анонимность в данном случае не зазорна.
«Рада, что получаю профессию. Я хочу здесь работать. Хотела бы видеть этот комплекс преобразованным, а все доильные залы ярко освещенными. Попраздничнее!!!»
«Очень хорошо, что мы получаем за свой труд деньги. Добавка к маминому заработку. Даже там, где этот заработок достаточно велик, свои деньги все равно нужны. На поездки, на шапочку, на духи».
«Плохо закрывается на моей траншее дверца, когда корова входит в доильный цех». Замечание вполне деловое, человека, заинтересованного в происходящем.
«Мне нравится, что нам читают лекции все колхозные специалисты, а председатель Василий Яковлевич Горин тоже часто приходит сюда, интересуется нашими успехами. Впечатления со знаком плюс».
«Здесь работать совсем не трудно. Интересно. И даже приятно — кругом хорошие люди. Но я каждый раз работаю со страхом — а вдруг что не так? Может, мне нельзя работать с животными? Или это будет везде такое чувство, на каждой работе? Или пройдет?»
Я вопросительно смотрю на Власову. Что имела она в виду, давая мне тетрадь? Замечания в пределах нормы. Она перелистывает еще страницу. А, вот о чем!
«Не нравится запах. Работать здесь не хочу и не буду».
Что ж, вольному воля. А Надежда Яковлевна рассказывает, как болезненно переживает подобные высказывания Василий Яковлевич. Председатель даже собирался провести со школьниками своеобразную экскурсию в близлежащие города. Показать, что запах «присутствует» на многих промышленных предприятиях, а платят за труд далеко не везде так щедро, как в Бессоновке. Да и бытовые условия позволяют от запахов быстро избавляться: в каждом доме есть горячая вода и ванная.
Но дело, оказывается, не только в этом.
— Знаете, многие из тех, кто пишет о труде, о ферме этой даже очень тепло и хорошо, пока оставаться на ней вовсе не собираются. Впрочем, поговорите сами.
Девочки не очень охотно, но соглашаются побеседовать со мной. В конце концов беседа пошла нормально: им любопытен каждый новый человек. Хочется не столько услышать, сколько высказаться, на ком-то «проиграть» свои мнения, предположения. Порисоваться, наконец!
Наташа Годовченко на МТФ работала рядом со своей мамой, дояркой Любовью Петровной Годовченко.
— Наташа, маме работа нравится? Она работой довольна?
— Если бы не нравилась, она бы не работала, — чуть резко отвечает девушка. Резкость эта еще не раз ощутится мною как невидимая преграда. Но здесь я не захожу за грань первого знакомства, «не лезу в душу». Хотя с полным внутренним правом узнаю, что живут Годовченки очень близко от молочно-товарной фермы. Что заработки родителей высоки, вполне их устраивают. Что дома никто и никогда не высказался применительно к Наташе «против коров».
— Наташа, а вы останетесь работать на ферме, если представится такая возможность?
— Нет.
— Что-нибудь есть на примете другое?
— Нет.
— Что-либо не нравится в работе?
— Нравится. Но это не мое. Я не успеваю, я медлительная.
Ну, насчет «не успеваю» — здесь что-то не так. Кокетство? Наташа только что первой закончила дойку и получила полновесную пятерку за сегодняшнее практическое задание. Да и вообще об ее умении собраться, стать быстрой, когда надо, мне уже рассказывали.
Наташе незадолго до моего приезда вручили медаль за спасение утопающего. Именно за находчивость, быстроту реакции, смелость, самоотверженность. Весной, когда подтаял лед, по пруду, что близ Наташиного дома, проходил шофер. Лед под ним раскололся, и мужчина попал в полынью. Наташа кормила собаку, когда услышала крики о помощи. Тут же схватила лестницу, веревку — и к воде. Мужчина вылез, но лед обломился под Наташей. Она выкупалась в ледяной купели, и ее уже спасал шофер и другие люди из ближайших дворов.
«Медлительная»... Есть в Наташе некоторая погруженность в себя. Любит читать. В основном читает фантастику. То, что зовет медлительностью, — скорее всего мечтательность, наличие внутреннего неспешного мира с окном в не ясное пока ей будущее.
Галя Шацкая совсем другая. Шустрая, не задумывающаяся над ответами, не претендующая на то, чтобы казаться интересной. Откровенная и, как нынче говорят, «без комплексов». Галя недавно приехала в Бессоновку из-под Курска вместе с родителями. Мама у Гали — тоже доярка на этой ферме (в изоляторе). И тоже очень довольна заработками, не имеет ничего против того, чтобы дочь после десятого класса поработала в колхозе. Условия труда женщине кажутся хорошими.