Екатерина немного побледнела, спрыгнула с кровати и подошла к столику, распахнула крышку большой резной шкатулки, достала небольшой синий мешочек, обернулась к даме:
– Сильно гневалась?
Мешочек перекочевал в руки Крузе и исчез в складках пышного платья.
– Сильно. Разнос учинили. Список купленных вещей потребовала.
– Составь, – тихо приказала Екатерина, возвращаясь на кровать, укутывая в одеяло босые ноги, замерзшие на холодном полу. – Шпильки, булавки, десяток книг, ружье новое, что подарено мне, платьев десяток, два ожерелья, одно кольцо с изумрудом неодеванное.
– Как скажете, – поклонилась Крузе и направилась к выходу. – Только ружье бы не советовала вписывать.
– Напиши, что охотничье.
– Поняла, сделаю, – на выходе Крузе столкнулась с престолонаследником. Его дама одарила глубоким реверансом.
– Ей дня мало? – поинтересовался Петр, скривив губы. – Мне показалось, или эта ненасытная паучиха что-то утащила в лапках?.. Катрин, помогите мне, – наследник подошел к большому ящику и попытался отодвинуть от стены. – Нужно же еще один спектакль сделать!
– Не показалось. Я ей отсыпала за работу, завтра после ужина меня вызывает императрица, она недовольна моими тратами, – Екатерина вновь сползла с кровати и помогла супругу сдвинуть ящик. За ним давно устроили тайник. Петр вынул несколько документов, свернутые в рулон чертежи, перенес это на кровать и углубился в чтение.
– Ваше Высочество, вы забыли, – Екатерина порядком замерзла стоять босиком на холодном полу.
– Что? – оторвался Петр от бумаг.
– Солдатики, – едва сдержала улыбку Екатерина. – Вдруг Крузе войдет?
– Ммм, сделайте одолжение, расставьте их на сундуке. И пару кукол добавьте.
Занятие предстояло долгим, и Екатерина прошлепала к кровати, натянула чулки и обулась. Потом она терпеливо расставила игрушки на сундуке. Непроизвольно подвигала солдатиков, перемещая их без всякой системы, пока наследник не видел. Его всегда раздражал беспорядок в «боевом построении». Взяла двух кукол: даму в пышном платье и бравого гвардейца. Расправила складки, поправила шляпку, за куклу-даму сделала несколько реверансов и приблизила ее к кукле-гвардейцу. Дальше в руках Екатерины игрушки начали танцевать. Великая княжна полюбовалась на них и бросила грустный взгляд на лежащего поверх одеяла мужа.
«Кружатся в танце куклы, подвластные моей воле, вот бы и в жизни было так! Но Петра интересует совсем другое, а я красивее куклы, я живая…» – мысли и робкие взгляды Екатерины прервал деликатный стук в дверь. Через паузу, за которую наследник престола Российской империи успел быстро сгрести разложенные на кровати книги и карты, закинуть их под подушку и прикрыть все одеялом, Екатерина перекинула ему кукол. В двери провернулся ключ, и вошла Крузе.
Дама сделала реверанс, бросила внимательный взгляд на строй солдатиков и застывших в танце кукол, с которыми игрался Петр, улыбнулась и подошла к Екатерине.
– Ваше Высочество, нужно ли чего?
– Благодарю вас, нет.
– Спокойной ночи, Ваши Высочества! – Крузе поклонилась и отвернулась уходить, бросив взгляд, полный сожаления, на супругов, где один валялся на кровати и забавлялся куклами вместо жены. Та же, в свою очередь, бесполезно вертела в пальцах солдатика в мундире гвардейского офицера.
«Сущие великовозрастные дети… А наследников им тоже куклы и солдатики будут рожать? Беда с ними!» – еще раз поклонившись, Крузе покинула супругов. Теперь она пойдет к императрице и доложит той вновь безутешную новость: играют в куклы, можно спать спокойно.
– Мне кажется, тучи сгущаются, как бы опять не раскрыли наш замысел! – оторвался Петр от раскладывания книг и чертежей.
– Крузе напишет список, как всегда, и меня просто отругают за чрезмерное использование шпилек и пудры.
– Нет, Катрин! Мы слишком увлеклись и вы в опасности! Нужно срочно отвлечь тетушку от ваших трат, она может ужесточить слежку, а ведь на днях мы должны получить ружья. Никак нельзя допустить, чтобы тетушка дозналась о них!
– Вы пугаете меня!
– Нет, просто нужно быть осторожными, – Петр усадил жену рядом, взял ее холодные руки, нежно погладил. – Катрин! Я уже придумал! Я отвлеку внимание на себя! Не нужно бояться!
– Что вы придумали? – Екатерина с надеждой посмотрела на супруга, придвинулась к нему ближе, он обнял ее за плечи и зашептал, делясь планом. Но, едва она услышала, что он хочет сделать, как тут же вывернулась из его рук и вскочила:
– Нет-нет! Это недопустимо неприлично!
– Именно так! – рассмеялся Петр. – Но мы сможем на нужное время отвести внимание от вас!
– Вас назовут безумцем!
– Не в первый раз! Куда важнее отвлечь внимание и гнев тетушки от вас!
Утром пришла Крузе, список получился внушительный. Екатерина просматривала его, диктовала исправления. До полудня она нервничала, пытаясь представить себе ситуацию, которую собирался в домашнем театре марионеток буквально разыграть Петр. Риск провала был настолько велик, что Екатерину немного лихорадило. Она попыталась читать, только чтобы не выходить из комнат и ни с кем не разговаривать. Ее все равно отрывали вопросами:
– Подать ли кофе, Ваше Высочество?
– Вы наденете голубое или сиреневое платье к ужину? Какие драгоценности приготовить?
Все это необычайно раздражало, Екатерина отвечала невпопад и немного резче, чем обычно. Женщины переглядывались и не принимали всерьез: мало ли кто испортил настроение великой княжне.
Екатерина ждала начала спектакля. Петр ворвался в ее комнаты, размахивая руками, то и дело поправляя сползающий парик, который от быстроты и резкости движений наследника не мог удержаться на голове. Петр Федорович был необычайно возбужден, можно сказать, что весь набор гримас, на которые оказалось способно его подвижное лицо, сменялось быстрым калейдоскопом. Он хватал всех за руки и пытался вытолкать за дверь, при этом приговаривая:
– Скорее! Я приготовил вам сюрприз! Вы такого еще не видели! Обхохочетесь, идите же!.. Мадам, – обернулся к Екатерине, крутнувшись на каблуках, Петр. – Скорее. Вы пропустите все самое интересное! – и, подмигнув, бросился в свои покои.
«Господи, помоги нам!» – подняла глаза к небу Екатерина, перекрестилась и пошла следом за всеми.
Как ни странно, но в покоях наследника стояла тишина, изредка ее прерывало смущенное хихиканье и шушуканье. В театральной мастерской большая группа кавалеров и дам восседала на различных стульях, табуретах, скамеечках для ног перед заколоченной дверью, смежной с покоями императрицы Елизаветы. Все гости наследника пялились на эту дверь, изрешеченную просверленными дырочками на ту сторону покоев.
– Присоединяйтесь, я оставил вам самое лучшее место, мадам, – указал наследник на стул с высокой резной спинкой. Вы все сможете рассмотреть наилучшим образом!
– Как вам не стыдно, Ваше Императорское Высочество! Это верх неприличия подглядывать за императрицей! – зашептала Екатерина, не думая присаживаться. Она продолжала стоять в дверях. Притворяться не приходилось, задумка наследника действительно была ей омерзительна, как человеку, находящемуся под постоянным контролем. – Сейчас же прекратите этот гнусный спектакль, он не делает вам чести и чести вашим зрителям!
Первыми из придворных, кто посмел, стыдливо опустив глаза, встать и проскользнуть между супругами, оказалась Крузе, а за нею остальная свита Екатерины. Щеки дам пылали от румянца, глаза старались держать опущенными.
Крузе одарила Екатерину довольным взглядом, а на наследника посмотрела, опустив уголки губ, что у нее означало степень крайнего негодования.
Так же тихо, с понурым видом, покинули мастерскую и остальные придворные. Петр улыбнулся, глядя последнему в спину. Екатерина попыталась выдохнуть и расслабиться, когда вздрогнула – прохладная рука наследника коснулась ее и ласково пожала.