– Простите… – жалобно выговорила она, хлопая накладными ресницами. – Мы с вами раньше нигде?.. Откуда-то мне ваше лицо…
– Ваше мне… тоже… – растерянно отозвался он. – Откуда-то…
– Вы… не художник?..
– Н-нет…
– И-и… к театру никакого отношения?..
– Нет, – придя в себя, решительно сказал Портнягин. – Вы, наверно, к Ефрему Нехорошеву?
Обоих можно было понять: заикнёшься, что видел собеседника во сне, – тот, пожалуй, заподозрит тебя в попытке завязать с порога неуставные отношения.
Огласив комнатёнку дребезгом бронзовых висюлек, так и не оправившаяся от неожиданности гостья проследовала к предложенному ей креслу и, севши, почти полностью накрыла его обширным, как парашют, пончо.
– Я – Ирина Расстригина… – представилась она с лёгким недоумением, будто уже и в собственном имени усомнясь. – Завлит драмтеатра имени доктора Калигари… – Не выдержав, снова повернулась к Портнягину. – Нет, но… просто поразительно… Одно лицо!
– У кого? – мигом заинтересовался Ефрем.
– Да вот у вашего… м-м…
– Мой ученик, – веско изронил кудесник. – Глеб Портнягин. Неужто кто похожий нашёлся?
– Приснился… – вынуждена была расколоться она.
– Ишь, озорник! А подробнее?
– Мы… переехали… – то ли объяснила, то ли напомнила Ирина Расстригина. – И в первую ночь… такой сон странный…
– На новом месте приснись жених невесте? – со скабрёзной ухмылкой, предположил старый циник.
Гостья вспыхнула.
– Во-первых, я замужем, – известила она свысока. – Если на то пошло, даже и не во-первых…
– А во-вторых?
– А во-вторых, не склонна к педофилии!
Ишь ты! А жальце-то у неё – востренькое. Хотя… В театре работает – там без этого не выживешь.
– Так, – сказал Ефрем, усмехнувшись в бородёнку. – Сон, говоришь, странный… А что странного-то? Нормальный сон в руку. Увидела молодого парня, пришла, а он тут как тут…
– Странного – много, – холодно возразила Ирина Расстригина, неприятно поражённая склонностью кудесника к простонародному юмору. – Утром позвонила Зине… нашей костюмерше… начала рассказывать… Она говорит: да что ты?!
– Так… – насупился колдун. – То же самое приснилось?
– Да!
– И тоже переезжала?
– Н-нет… Насколько я знаю, нет.
– Другие какие перемены…
– У Зины? Вообще-то копают под неё… в последнее время… Собственно, не под неё, а под директора, но это всё равно…
– Ну, копают – подо всех копают… А ещё что странного? Кроме Глеба, конечно…
– Во сне или наяву?
– Во сне, матушка, во сне…
– Жанр, – с брезгливой гримаской произнесла заведующая литературной частью. – Даже не детектив… Экшн. Причём самого вульгарного пошиба… Всю ночь беготня, стрельба… В руках у меня почему-то пистолет… или револьвер… Честно сказать, я не очень их различаю…
– Нет, ну разница-то есть, – мягко заметил старый чародей.
– Знаю, – сказала она. – Уже смотрела… Пистолет – знак несчастий, газовый, понятно, к слезам, револьвер – печальное расставание…
Кажется, ученик колдуна и завлит драмтеатра имени Калигари, не сговариваясь, пользовались одним и тем же сонником. Кстати, а из чего сам-то Глеб ночью палил? Из чего-то с прикладом… оскорбительно допотопного… вроде бы даже однозарядного… С «калашом» он бы их всех сделал!
Портнягин покосился на учителя и внезапно уразумел, что дело-то, кажется, нешуточное. Нехороший огонёк теплился в желтоватых глазёнках старого колдуна.
– Много народу поубивала?
– Да какой из меня стрелок!
– Наяву – никакой. А во сне – это ещё как посмотреть… Вспоминай давай!
– Кажется, никого… Мазала всё время…
– Как одета была?
– Как сейчас… – испуганно отозвалась мечта снайпера. Беседа всё более напоминала допрос с пристрастием.
– А он? – Ефрем, не глядя, кивнул на Портнягина.
– Чуть не прикончил! – не устояв, нажаловалась она. – Палил над самым ухом. Вообще вёл себя… – Ирина Расстригина смерила Глеба неприязненным взглядом, – …не по-джентльменски… Использовал как прикрытие!
– Ай-яй-яй… – машинально съязвил колдун. Морщинистое лицо его, однако, весельем не светилось. – И как? Помогло?
– В смысле?
– Ну… многих он положил? Из-за прикрытия…
– Понятия не имею! Не до того было…
– А подружка твоя?
– Какая подружка?
– Костюмерша…
– Ну, не то чтобы подружка… Её танком переехало.
– Бэтээром, – имел неосторожность вслух уточнить Глеб.