— Виктора встречаешь? — спросила она Ивана Александровича, подходя к столу.
— Лошицкого? Да каждый день. Волостное-то управление — рукой подать, за переездом.
— Так вот, Иван, мне необходимо сегодня же с ним встретиться. Есть очень серьезный разговор.
— Хорошо, Оленька, постараюсь. А как Флор? — продолжал расспрашивать Машкович о своем друге.
— Он похудел. Сам знаешь, город в военное время, да к тому же в условиях оккупации, далеко не курорт, а тем более такой, как Минск. Почти каждый день облавы, обыски, аресты, расстрелы. Живем, как на вулкане.
За беседой незаметно настало утро. Встреча Барановской с Лошицким состоялась во второй половине дня на квартире Машковича. Она лично передала ему указание партийного подполья об организации партизанского отряда из бывших тяжелораненых советских воинов и местных патриотов.
После встречи с посланцем Минского городского партийного подполья Ольгой Александровной Барановской У Виктора Ивановича Лошицкого появилось множество новых забот и неотложных дел.
Чтобы лучше и быстрее решить все поставленные задачи, на квартире тарасовского учителя Павла Моисеевича Бортника собрались В. И. Лошицкий, Ф. Ф. Кургаев, П. М. Бортник.
— Дорогие друзья, — начал Виктор Иванович, — недавно я получил указание об организации партизанского отряда. За два месяца нам предстоит подготовить людей и заложить продовольственную базу для отряда в Старосельском лесу.
— Это же здорово! — горячо воскликнул Кургаев. — Думаю, что всех наших ребят можно смело зачислять в отряд!
— Ты прав, Филипп, все они хорошие хлопцы, а главное, обстреляны и грамотные в военном отношении, — горячо поддержал Кургаева учитель Павел Моисеевич Бортник.
— Среди них есть даже оружейный мастер, — добавил врач. — Это Максимов. Вы все его хорошо знаете. Он живет у Ильченко. Свое дело знает отменно. И еще. У многих из них есть даже оружие.
— Я уверен, что оружие найдется в каждом доме в Тарасове и Ратомке, — продолжал Лошицкий. — Посудите сами: еще летом, на месте боев в старых окопах, блиндажах сколько валялось винтовок. А где все это сейчас? Да народ все подобрал. И правильно сделал! Пригодится, да еще как! Филипп Федорович, а сколько у вас осталось раненых?
— Десять. В марте думаю «госпиталь» закрыть на бессрочный капитальный ремонт, — пошутил Кургаев.
— Это хорошо. Но вам вместе с Саблером надо хорошенько подумать о создании запаса медикаментов и перевязочного материала. Все это будет необходимо. Формирование отряда нам предложено закончить к середине марта. Так что, прямо скажем, времени у нас — в обрез.
Остаток февраля и первая половина марта у Кургаева прошли в больших хлопотах. Филипп Федорович, пользуясь положением волостного врача, наличием аусвайса, под видом оказания медицинской помощи местному населению обошел все соседние деревни, многие дома поселка Ратомка, где проживали выздоровевшие воины. И всюду, где бы он ни появлялся, бывшие раненые встречали его, как самого близкого и родного человека. Предложение Кургаева о вступлении в партизанский отряд они встречали с восторгом, как осуществление самой заветной мечты. И это понятно. Ведь теперь они — не беспомощно лежавшие на носилках и истекающие кровью люди, а будущие партизаны, с оружием в руках способные продолжать борьбу со смертельно ненавистным врагом — гитлеровскими оккупантами.
В эти же дни В. И. Лошицкий встретился и с железнодорожным мастером Ф. А. Третьяковым — человеком заметным и уважаемым во всей Ратомке. На протяжении ряда лет в дождь, зимнюю стужу, метель, летнюю жару жители постоянно видели его на работе по ремонту железнодорожного пути.
Федор Ануфриевич Третьяков родился и вырос в небольшой белорусской деревне Теалы Оршанского района Витебской области. После успешного окончания железнодорожного техникума был направлен железнодорожным мастером на станцию Колодищи.
Как-то в клубе Минского вагоноремонтного завода имени Мясникова на вечере ударников Федор Ануфриевич встретился с красивой и статной Настей Готовко. Девушка понравилась мастеру. Вскоре сыграли свадьбу. Молодожены зажили тихо и счастливо. Родились дети: сыновья — Федор, Николай — и дочь Нина.
В 1937 году Ф. А. Третьякова перевели работать на станцию Ратомка.
В первые же дни войны эта станция превратилась в выгрузочную станцию для прибывающих воинских частей и подразделений. Поэтому Ратомка часто подвергалась налетам фашистской авиации. Взрывы авиабомб нередко повреждали железнодорожные пути, нарушая этим график движения железнодорожного транспорта. Ремонтные рабочие, возглавляемые Ф. А. Третьяковым, работали день и ночь, устраняя повреждения и восстанавливая движение грузовых и пассажирских поездов.