Первые два ряда от окна были заполнены учениками полностью. И лишь в ряду у стены за Кочетом и Сталевым пустовали всего две парты.
В первом ряду у окна парами сели: Юрий Иванов и Андрей Блохин, Николай Алдашкин и Сергей Шихаров, два Виктора — Мельников и Тадыщенко, Сергей Гриненко и Владимир Терентьев, Маргарита Герасимова и Антонина Любакова, Ирина Бабич и Галина Шустова, Елена Марусова и Надежда Мальковская.
В центральном ряду напротив учительского стола сидели: Борис Быков и Михаил Соркин. За второй партой — Александр Поберухин из 21-ой школы и новичок Анатолий Исаев. И лишь за ними сидели девочки: Валентина Алымова и Татьяна Крючкова, Инна Нестерова и Людмила Шабанова, Ирина Бажанова и Галина Матросова. А замыкали ряд Виктор Кутузов и Сергей Степанов, оказавшийся на голову выше самого Платона, но даже худее его.
И в ряду у стены после пустого места от убранной первой парты сидели два Владимира — Смирнов и Лазаренко, живший, как и Борис Быков, в доме № 22 по улице Ленина, и тоже до этого учившийся в двадцать первой школе у станции. Далее за одной партой оказался тоже ученик из бывшей школы Платона — Михаил Ветров и незнакомый ему Николай Клыков.
Далее сидели прежний одноклассник Кочета — Витя Замшелкин и новый ученик Геннадий Донов. А замыкали ряд Сталев с Кочетом.
С него и начался опрос по предмету. Нина Григорьевна задавала несложные вопросы по разным разделам физики, а Платон на все отвечал.
Тогда она перешла к вопросам посложнее, Платон опять ответил. Азарт увлёк учительницу, и она стала задавать вопросы по не пройденным ещё темам. И Платон поплыл.
— «Но вы это ещё только будет проходить! Так что молодец, ты действительно по физике гений! Садись, пять!».
За первую неделю ученикам их класса удалось познакомиться со всеми преподавателями и предметами кроме Астрономии.
Математики вела Евгения Николаевна — высокая, стройная и длинноногая блондинка лет тридцати пяти. Она сразу покорила класс, и не только своей красотой и статью, а больше отношением к своим ученикам. Её всегда открытое приветливое улыбающееся лицо излучало доброту. Она хвалила учеников за правильные ответы и подбадривала пока ошибающихся. Написав математические выкладки на доске, она прохаживалась по рядам, объясняя материал. А мальчишки сначала с вниманием смотрели в её светло-карие глаза на красивом лице и следили за шевелением всегда в меру и в тон подкрашенных красивых губ. А потом восторженно смотрели ей вслед на её шикарную, обтянутую бежевыми или светло-коричневыми платьями или костюмами, стройную фигуру, особенно в районе ягодиц. Такое восхищение внешним видом учительницы присутствовало лишь в первые занятия, пока не стало привычным. А вскоре все поняли, что и свои предметы она знает великолепно.
— «Как всегда нам повезло на преподавателя по математики!» — риторически заметил теперь Платон Сталеву.
Химию преподавала Валентина Анатольевна Глотко, отличившаяся тем, что в фамилии Платона упорно делала ударение на букву «е». Её несколько раз поправили. Но потом сначала Платону, а потом и другим ученикам надоело это пустое занятие.
— «Она видимо жила на Украине и с детства привыкла так говорить?» — объяснил Платон Сталеву своё нежелание больше поправлять её, в душе снисходительно посмеиваясь над учительницей.
Историю и обществоведение преподавала Идалья Павловна Львова. Это была высокая, статная, даже фундаментальная женщина, лицом похожая на мать Платона, но с более жёсткими чертами. Таким же жёстким оказался и её подход к преподаванию. К ученикам она была очень требовательна и сурова, полностью оправдывая свою фамилию.
В противоположность ей была преподавательница Литературы Маргарита Викторовна Королёва. Недаром она была кандидатом педагогических наук. Во время переклички теперь уже Платон отдал долг Вите Замшелкину, назвав его литературным гением. Географию преподавала Софья Семёновна Алленова, а труд — Анатолий Александрович Кашуба.
Черчение преподавал учитель-новатор Игорь Павлович Волков, ведший в школе изостудию, клуб прикладного творчества, и секцию штанги.
А физкультуру преподавали даже двое: мальчикам — Виктор Иванович Зенкин, а девочкам — Борис Иванович Чуриков — известный хоккеист.
По иностранному языку класс разделился аж на три части: кроме французского языка это были немецкий и английский.
А их мастером по школьному производственному обучению в одном из цехов местного механического завода стал Николай Александрович Чернов.
Оставалось познакомиться только с новым предметом Астрономия.