Они в январе почти всем классом выезжали за город, на десятую станцию, играть в футбол на заброшенном стадионе. Собирали на пол-литра сторожу спортзала Дворца моряка, и он пускал их играть в волейбол и баскет до глубокой ночи. В этих детских спортивных перепалках они оба выделялись своими спортивными качествами. Чувство конкуренции не порождало между ними зависти, так как спорт по своей природе не способствует этому. Здесь побеждает сильнейший. Как бы ни мало было преимущество победителя, но оно всегда очевидно; и всегда побежденному ясно, что верх можно одержать, только подготовившись и сработав лучше. В спорте нельзя придти к победе черным ходом.
Они сближались и благодаря духу коллективизма, который расцветает в спортивной борьбе. Здесь победа зависит не от одного, а от коллектива. Им часто приходилось находить друг в друге надежную опору и спасение в самых критических и волнующих перипетиях соревнований.
В школе они занимались неодинаково. Васька учился средне, были "отлично", но были и "посредственно". Он был способным, но часто увлекался тем, за что хороших отметок не ставили.
Сергей учился в большинстве на "отлично". Хорошие учителя по математике, химии, физике и истории определяли его увлечения. Он одно время мечтал о физмате и его сильно увлекали проблемы атомно-молекулярной теории и теории относительности. Нильс Бор, супруги Кюри, Резерфорд, Эйнштейн и Макс Планк были такими же близкими героями, как и Иван Поддубный и Джо Луис.
Сергею все давалось легко. Он очень много читал. Чтение было, пожалуй, его самой сильной страстью в детские годы.
К 9-му классу они оба сильно вытянулись и раздались в плечах. В это время волейбольная и баскетбольная команды их школы считались среди лучших в городе. После летних городских соревнований им обоим предложили заниматься в городской детской спортивной школе по легкой атлетике, и они стали с увлечением тренироваться под руководством лучших тренеров города.
Оба одновременно поступили в комсомол. В пионерские годы Васька оставался в стороне от общественной жизни, тогда как Сергей на всех собраниях был одним из самых пламенных ораторов. В комсомоле положение изменилось. Васька стал выступать на собраниях, чаще всего доказывая пользу физкультуры и критикуя непонимающих этого. Сергей же в большинстве отсиживался, выражая свое несогласие чаще всего скептической улыбкой.
В нем в это время происходила большая внутренняя работа. Сам не сознавая этого, из всего необозримого множества знаний он выбирал себе мировоззрение. Не переставая увлеченно тренироваться, он очень много читал без всякой системы, беспорядочно, но титаны само собою занимали свои места. Больше всего заставлял думать Горький, в особенности его литературно-критические статьи. Они заставляли критически относиться к читаемому и прочитанному. Страстная любовь к жизни, к человеку, пронизывающая всего Горького, направляла мысль Сергея, заставляла с интересом присматриваться к человеку и в литературе, и в жизни, помогала отыскать точку зрения.
Лучшие произведения литературы толкали мысль к философии, к стремлению осмыслить жизнь. После 9-го класса Сергей повез на каникулы в деревню "Диалектику природы" Энгельса и "О монистическом понимании истории" Плеханова. Работой Энгельса он заинтересовался вследствие чтения научно-популярной литературы по вопросам физики и астрономии. Авторы многих книг ссылались на Энгельса, захотелось самому прочесть. К работе Плеханова привлекло ее название, очень хотелось отыскать объяснение смысла истории. Философское название книги сулило это. Энгельса он прочел с большим вниманием и интересом, от доски до доски, не пропуская ни одной мысли. Ясный, непоколебимо-убедительный взгляд на мир пришелся по душе. Юность беззаветно преклоняется только перед силой и логикой разума, а здесь он выступал во всем своем вселенском величии и могуществе. Книга давала ключ к пониманию жизни, а это было так важно.
В работе Плеханова он нашел не совсем то, что ожидал найти, однако она целиком захватила его. Блеск, остроумие, стальная логика, полемический задор плехановской мысли покорили Сергея.
Эти две книги были у него в деревне почти единственными, и они сильно врезались в память.
А осенью на областных соревнованиях школьников их школа заняла первое место. Сергей легко выиграл бег на 1000 метров, прыжки в длину и толкание ядра и проиграл Ваське в упорной борьбе прыжки в высоту и диск. Их волейбольная команда заняла первое место в городе. Сергей был капитаном команды.
10-й класс Сергей окончил с большинством отличных отметок, но хуже, чем предыдущие классы. Объяснялось это тем, что все свое время он делил между спортзалом и читалкой областной библиотеки. Читал он запоем, везде и во всех состояниях: на улице, в трамваях по пути на стадион, в раздевалке спортзала, на скучных уроках в школе.
За это время он прочел уйму самой разнообразной литературы. Его интересовала эпоха французской революции 1789 года и наполеоновских войн. Маршал Гош, Клебер, Наполеон, Моро сильно занимали воображение, и он прочел все, что мог достать о них.
После "Морского волка" Джека Лондона захотелось прочесть Спенсера. В беллетристике XX века часто приходилось встречать имена Шопенгауэра и Ницше. Он внимательно, с карандашом в руках прочел их. Ряд статей Спенсера, которые ему попались, показались ему скучными и неоригинальными. "Мир как воля и представление" Шопенгауэра он прочел с большим интересом, однако выписал оттуда только несколько метких и остроумных замечаний. В целом книга показалась каким-то очень солидным и обстоятельным мыльным пузырем.
Здоровой логике и психике Сергея, подкрепленной авторитетом Энгельса и Плеханова, основная мысль Шопенгауэра казалась нелепой. "Так пел Заратустра" и другие работы Ницше он тоже прочел очень внимательно. Он тогда не смог полностью оценить значения этих книг, но впечатление худосочия болезненной мысли, прикрытой дешевым блеском словесных ухищрений, твердо определилось в его представлении и Ницше.
Зато "18 брюмера Луи Бонапарта" произвело очень сильное впечатление. Он взял эту книгу случайно, когда читал литературу о Наполеоне I. Однако, убедившись, что здесь речь идет только о Луи Бонапарте, он все же не отрываясь, прочел ее до конца, выписав много интересных мыслей. После этого еще больше укрепилось желание, появившееся после чтения Энгельса и Плеханова, приняться за Маркса и марксистскую литературу; это казалось столь грандиозным, что он все время откладывал замысел на будущее.