Рос тощим, но подвижным и сильным. Самых здоровых ребят на селе бросал на лопатки. "Жилавый черт", - говорили о нем. Но силой он никогда не хвалился. Особенно ловок был драться, хотя драчуном вовсе не был. Их ребята всегда дрались с соседним селом, чаще всего зимой, когда замерзал лиман, отделявший Павловку от Будяков. В драке он был очень подвижен и изумительно спокоен. За силу, ловкость, за то, что не чванился ими, все окрестные ребята очень его уважали. Он и в Будяки даже всегда сам без опаски ходил.
Была в нем и еще одна черта, выделявшая его среди сверстников - неутолимое любопытство, превратившееся позже в страсть к книгам. Уже к шести годам он каким-то образом научился читать. Старушка-учительница сельской четырехлетки Татьяна Алексеевна удивилась, когда совсем еще маленький, худенький пастушок с сумкой через плечо и с бичом в руках стал "крутиться" около школы, оказывать ей всякие услуги, а потом спокойно, не очень робея, попросил книжку почитать (он знал, что она давала ребятам постарше читать книги). Она повела его к себе; при виде полок с книгами глазенки у него разгорелись. Оказалось, что он прилично читает. С этих пор он стал частым гостем Татьяны Алексеевны. К концу четвертого класса он перечитал почти всю ее библиотеку. В школе он учился блестяще, несмотря на то, что приходилось одновременно работать - и на поле, и с рыбаками в невод уезжать, а с пятого класса, к тому же, нужно было бегать в школу за пять верст.
К концу десятого класса жить стало легче. Мать обжилась в колхозе, и они решили, что он попробует поступить в университет, в Одессу. Будет подрабатывать, ему не привыкать, да и стипендию там платят. Директор школы написал в университет письмо с самой похвальной характеристикой "талановитого хлопця", хотя его и так должны были принять без экзаменов, как круглого отличника.
К этому времени он перечел не только все книги школьной библиотеки, но и почти все, что было дома у школьных товарищей. У него уже были свои серьезные интересы. Его интересовала философия, вскрывающая смысл жизни, и особенно - морально-этические проблемы - вопросы отношений между людьми.
Этот интерес к философии был настоящим, большим, не осложненным посторонними интересами и соображениями личной выгоды, как это нередко бывает с интересами взрослых людей; одним из тех интересов, которые являются даром преимущественно настоящей, чистой и умной юности.
Живя, ему хотелось вскрыть смысл жизни и помочь людям жить лучше. Уже за школьные годы он прочел много философских книг - от Платона и "Этики" Спинозы до классиков марксизма. Но это было хаотическое чтение, которое его не удовлетворяло. Он, как и многие поступавшие на исторический факультет университета, хотел последовательно изучить историю человечества, чтобы глубоко и до конца понять его жизнь. Став студентом, он с жадностью набросился на все, чему их учили и что можно было узнать в университете. Занимался он очень много, этим, собственно, только и жил. Его видели с раскрытой книгой и на перемене между лекциями, и на собраниях, и на улицах, и в трамвае. Но теперь он читал по системе, углубленно следуя за университетской программой.
Больше всего его интересовала современная жизнь, но со свойственным юности стремлением к последовательности, логичности и с верой в то, что уму все доступно, он хотел понять и проследить жизнь человеческого общества с самого начала. Поэтому он и начал с древности; прочел не только всю рекомендованную литературу по истории культуры древнего мира, но и большое количество религиозных книг. Он считал, что, не поняв религиозных представлений людей, нельзя понять их жизнь и особенно этико-моральные проблемы. Поэтому он прочел только Махабхарату, но и Библию, Евангелие со всем Новым заветом, Талмуд, Коран и критическую литературу, посвященную толкованию этих книг; с большим интересом знакомился с сочинениями мудрецов Китая и мусульманского востока - вроде "Кабус-Наме".
Уже в конце первого курса он изумил профессора древней истории знанием античных авторов. Маленький, аккуратненький, седой старик с бородкой клином - профессор Предко считал, что современная молодежь мало знает чудесную историю Эллады, Рима. На экзамене Захару попался сложный вопрос по истории культуры эллинизма. Каково же было удивление старика, когда сидевший перед ним деревенский парень с серьезным, но очень простым, вовсе не интеллигентным лицом, спокойно глядя в лицо экзаменатору, с видимым удовольствием, очень глубоко и логично излагал идеи Эпикура. Удивление профессора выросло, когда Захар по ряду спорных вопросов привел мнение Маркса из его ранней работы об Эпикуре. И старик совсем был поражен, когда отвечающий в подтверждение своих мыслей свободно проскандировал ему на память по-латыни стихи Лукреция Кара - ученика Эпикура, из его знаменитой "De rerum natura". Профессор, который с самого начала чувствовал симпатию к этому спокойному и вдумчивому деревенскому парню, видимо живущему только на стипендию, после такого ответа совсем растрогался. Он очень заинтересовался не совсем обычным студентом, они разговорились. И только когда столпившиеся у дверей кабинета стали шумно напоминать о себе, оба вспомнили, что они на экзамене. Как-то, встретив Захара при выходе из университета, профессор затащил его к себе домой. С этих пор они стали друзьями, и Захар получил разрешение свободно пользоваться превосходной библиотекой профессора.
Чтобы обобщить изученный материал по древней истории в интересующем его вопросе, Захар на втором курсе работал над рефератом, который он писал для самого себя. Реферат был посвящен вопросу возникновения идей гуманизма. Рассматривая важнейшие явления истории древней культуры, Захар доказывал, что гуманистические идеи равенства людей, их равного права на счастье, идеи уважения к человеку, попытки разрешить проблему общества-коллектива равноправных не были свойственны цивилизации древности, они встречались там только спорадически, в зародышах. Он доказывал, что идеи гуманности впервые возникли в недрах революции рабов, приведших к гибели древнюю рабовладельческую цивилизацию. Жизнь и борьба трудящихся масс, по его мнению, обусловили возникновение идей гуманности. Эти идеи отразились в религии рабов - раннем христианстве. Высокие и светлые идеи гуманности, использованные христианской церковью, которая стала орудием нового класса эксплуататоров-феодалов, и стали той сильнейшей притягательной силой христианства, которая обусловила такие успехи этой религии - орудие подавления и обмана масс. Многие крупнейшие умы человечества, вроде Льва Толстого, например, изучая историю мировой культуры, ясно видели крупный скачок человечества вперед, в морально-этических вопросах, с началом нашей эры. Но они связывали этот скачок с христианством, в то время как он, в действительности, был порожден революцией масс, рабов.