- Да уж. Оказывается, не только мужики способны думать этим самым местом. - Размышляла она в моменты "просветления". - Однако надо что-то решать.
Неожиданно справа открылся вид на пристань. Дикие места кончились. Варя мысленно пересчитала дни в дороге. Ого. Да они больше трех недель плыли.
- На-ка, пожуй травинку. Ну, для восстановления цикла. А то мы тут могли внести в него некоторое нарушение.
- Ты что, контролируешь мои месячные? Как тебе не стыдно! - Варя вдруг словно проснулась. Да что это он себе позволяет!
- Не заметила, как замуж за меня вышла? - Ухмыляется Тед. - Слышал, что землянки очень раскованные. Но в этом краю секс - повод не только для знакомства, но для установления некоторых постоянных отношений. Не стану утверждать, что все бурмийцы моногамны, однако многие. И я не исключение. Если ты меня бросишь, боюсь, радость любви станет недоступна мне на многое годы.
Вот ведь вывернул с подковырочкой. Это признание в любви? Предложение руки и сердца? Или что он вообще себе позволяет! Издевается над бедной девушкой в особо изысканной форме!
Их нестандартное плавсредство, тем временем, подошло к дощатому настилу пристани. Пожилой мужчина профессорского вида помог причалить и привязать судно. Сообщил, что моторка до Веткова будет послезавтра, и вернулся к прерванному прибытием ребят занятию - ровнять лопатой и граблями береговой откос справа от трапа, ведущего с настила на берег. Слева эта работа была уже завершена и ровный, покрытый молодой травкой склон радовал глаз.
- Экая тут эстетика, однако. - Подумала Варя, навьючивая на себя рюкзак.
Тропинка вскоре привела их к поселку, состоящему из легких деревянных домиков. В одном из них оказалась столовая, где немолодая повариха напотчевала прибывших тушеной капустой с мясом. Потом занесли вещи в пустующую комнатку и двинулись в лес. Сегодня Тед ухмылялся настолько непотребно, как будто вел Варю к особенно невыносимой пакости. Она, однако, уже поняла, что нынче ей покажут один из главных секретов Бурмы, и набралась терпения, делая вид беззаботный, можно сказать придурковатый.
На длинной, кажется бесконечной, просеке множество пожилых мужчин и женщин обрубали ветви поваленных деревьев. Двое крепких ребят распоряжались. Часть хлыстов, те, что получше, оттаскивали парой маленьких толстоногих лошадок. Корявые или тронутые вредителями стволы, и толстые сучья распиливали на чурбаны и отвозили на телеге с мягкими резиновыми колесами. Ветвями же застилали освободившееся пространство.
Получив рукавицы ребята включились в общий труд. Вроде бы, ничего особенно тяжкого, но к вечеру Варя чувствовала себя как после каторги. Обильно отужинав, все разошлись спать.
- Тед, почему на лесоповале трудятся пожилые люди?
- Они не просто так трудятся, а заплатили за это кругленькие суммы. Это не местные старики. Они здесь на курорте. - Тед аж лучится удовольствием. Ясно, ждал вопросов. - Жюль, помнишь, толстячок такой подвижный, прибыл сюда, имею ввиду на планету, на каталке. Ему подправили позвонок в пояснице, дали недельку отлежаться и отправили собирать стюменсы. Это первый этап восстановительных упражнений для тех, у кого проблемы в опорной системе.
- Откуда ты знаешь? Ты что, его лечил?
- Ассистировал маме во время операции.
- И обрыгал всю ординаторскую. - Тед так засмущался, что Варя поняла, угадала. Ну, нелегко дается парню вид крови. - Ладно, не обращай внимания, дальше рассказывай.
- Лесоповал, это последний этап восстановительного лечения. Зелья, которые они принимают по индивидуальным программам, требуют от пациентов серьезной мышечной нагрузки и правильного настроя.
- А сам ты эти зелья готовить умеешь?
- По прописям, без проблем. Там ничего секретного. Загвоздка в качестве ингредиентов. На других планетах эти травки таких свойств не имеют. И у нас, если их вырастить в условиях огорода, тоже нередко конфуз получается. Чего ты думаешь, мы так со своими растениями носимся? Тут одних изысканий на десятки поколений, а уж насчет сохранения и приумножения - потомкам хватит, пока светило не погаснет.
- Интересно, а если пациент не захочет лес валить?
- Вернем деньги и оплатим обратную дорогу. Случается, не скрою. Кстати, и каменоломни, и земляные работы мы тоже применяем. Да вообще, каждому пациенту моцион подбирается тщательно. Те ребята, которых ты могла принять за надсмотрщиков или бригадиров - это лечащие врачи. Большие курортные комплексы у нас есть не только на прокладке квартальных просек, но и на сборе апельсинов и фиников, на хлопковых плантациях. Рекультивация гиблых земель, очистка зарастающих озер.
Тем более что результат самой такой деятельности нас интересует не сильно. Поэтому спешки нигде нет. Идет себе потихоньку. Ведь если их на тренажерах заставлять то же самое поделывать, то для большинства людей с нормальной психикой это мука, вроде как воду толочь. Кстати, никто из наших бывших пациентов еще от старости не умер, а это уже скоро десять лет. Восемнадцать человек по второму разу приехали.
Варя прижалась плотнее к теплому боку. Мужа? Любовника? Приятеля? Потом додумает.
- Тед! А если вас кто-нибудь захочет завоевать? И найдет средство защититься от воздействия этих гарпионных полей.
- Тогда туго нам придется. Именно этим миром, в том виде, каким мы его стараемся сохранить, конечно, воспользоваться никто не сможет. Вырубят лес, выловят рыбу, разроют недра. Все изгадят. Про эти непонятные поля мы и сами ничего толком не знаем. Тогда, с миксанцами, мама предполагает, что именно они сработали. Это ведь было рядом с планетой. Практически в пределах стационарной орбиты. Ха. А может быть серые к этому имеют отношение? Ну, в общем, без гарпионных полей Бурме полная труба. Федерация уже точила на нас зубик.
- Тед, кончай миловаться со своей Златовлаской. Тут проблемка пожаловала по вашему следу. - Мужской голос из-за двери раздался среди ночи.
- Здравствуйте, дядя Пьяппо! - Тед уже в штанах бежит к двери, натягивая рубаху. - Что за беда?
- Идем в глайдер, а то всех отдыхающих перебудим.
Когда Варя, одевшись, прибежала в боевой гравилет, невесть откуда появившийся на площадке перед домами, там уже шел совет. На большом экране сменяли друг друга картинки - вид сверху на ту территорию, которую они с Тедом только что прошли на катамаране.
- Вот челнок идет за вами следом. Не приближается, прячется. Ночью огня не разводят. За ним целая флотилия. Охотятся, готовят пищу. Но они далеко, вы их костров не видите. День за днем следят за вами, но не приближаются.
Сегодня, обнаружив пристань, челнок скрывается в прибрежных камышах. Его прячут под деревьями. Вот, после заката, он вернулся к большой группе, и теперь вся флотилия следует сюда.
- Индейцы решили поживиться. Интересно чем? Только скальпами. - Варя сама не поняла, почему стала это говорить. Наверное, исходя из того, что как ни просвещены остальные, об индейцах они не могут знать столько, сколько она. - Уничтожать их вы, конечно, не намерены.
- Не намерены. - Рослый мужчина, далеко не юноша, но совсем не пожилой. - Однако это может оказаться неизбежным, поскольку рисковать жизнью пациентов не можем.
- Идут компактной группой. Через несколько минут выйдут на плес, вот здесь. Зависаем и освещаем прожектором. Я спущусь на тросе в одну из лодок и поговорю. - В словах Теда не звучит ни малейшего желания услышать возражения.
На него уже нахлобучивают панцирь боевого скафа, прилаживают стрелковое вооружение. Шлем, перчатки, открытая дверь глайдерного салона, в которую уходит конец троса. Как, они уже над водой? Яркий свет, ее... как его... ну ладно, муж, уходит вниз. Саму Варю за шкирку оттягивают от распахнутого люка и тычут носом в монитор, на котором все прекрасно видно с двух сторон и сверху. И голос, такой родной.