Увы, повелитель зверей обманулся в своем «верноподданном». Он, верно, рассчитывал здорово намять ему бока и обратить его в бегство. Но, как ни остры были когти льва, как ни испытаны в кровавой борьбе его лапы, они всего лишь оцарапали плотную, жесткую шкуру толстокожего; сколько ни старался лев прочно усесться на спине кейтлоа, ему никак не удавалось вонзить в нее свои когти. Будь то антилопа, буйвол или даже долговязый жираф, лев загнал бы их насмерть, но с носорогом дело обстояло сложнее. Вскоре лев в этом убедился. Хотя он пускал в ход и зубы и когти, чтобы удержаться, ничто не помогало: спустя мгновение он полетел вниз. Почувствовав на спине грозного всадника, кейтлоа рывком отпрянул от скалы и так затряс своим могучим телом, что наезднику несомненно показалось, будто происходит землетрясение.
Лев припал к земле, готовясь повторить прыжок, но, прежде чем он успел осуществить свое намерение, носорог круто повернулся и без промедления двинулся на противника. выставив рога вперед наподобие двух взятых наперевес копий. При его сокрушительной силе и стремительности натиска эти крепкие острия способны были распороть самую толстую львиную шкуру и пройти между ребер. Видно, атака носорога привела льва в невольное замешательство, и, вместо того чтобы достойно встретить противника, он повернул к нему спину и
— о трусливая тварь! — махнул прочь из прохода, удирая, точно кошка, от погнавшегося за ним носорога.
Гендрик с волнением следил со своего уступа за ходом сражения, но ему так и не суждено было узнать, кто остался победителем. Едва лишь оба могучих противника помчались вверх по проходу, он соскочил со скалы и пустился бежать в обратную сторону так быстро, как только несли его ноги.
Выбежав из теснины, Гендрик с минуту поколебался, какой ему выбрать путь
— последовать ли по следам охоты или по более свежим следам своей убежавшей лошади, — и решил пуститься в обратный путь по собственным следам. Он мчался по открытой равнине, не чуя под собой ног, ежеминутно со страхом поглядывая через плечо, не гонится ли за ним черное чудовище. Но он был приятно разочарован: кейтлоа его не преследовал. Вдобавок, к великому удовольствию Гендрика, лошадь его тоже вышла на старый след; обогнув заросли кустарника, Гендрик увидел ее совсем неподалеку щиплющей траву на равнине.
Лошадь легко подпустила его к себе. Гендрик сел в седло и, успокаиваясь понемногу, пустился к лагерю; следы охоты вели его туда кратчайшим путем; как уже говорилось, антилопы всегда бегут навстречу ветру и, следовательно, по прямой линии. Гендрик без труда различал их следы и через два часа вернулся к своим вместе с собаками, которые пристали к нему по дороге.
Ганс и Аренд подняли его на смех, но Виллем не присоединился к ним: он помнил, как великодушно держал себя Гендрик в тот раз, когда он свалился с лошади у норы земляного волка, и теперь он отплатил ему добром за добро. Похоже было, что Виллем и Гендрик скоро станут закадычными друзьями.
Глава 32. ОГРОМНОЕ СТАДО АНТИЛОП
На следующий день нашим молодым охотникам представился случай полюбоваться необычайным зрелищем — огромным стадом антилоп, таким огромным, что вся равнина, насколько хватал глаз, казалась покрытой багровым ковром. Антилопы не паслись и не отдыхали. Стадо бежало, подобно вчерашнему стаду, против ветра, как будто спасаясь от какого-то грозного врага, вспугнувшего его и гнавшегося за ним по пятам.
В ширину стадо занимало пространство около полумили. Определить, насколько оно растянулось в длину, было труднее, так как мимо охотников оно бежало более часа. Животные стремительно неслись вперед, соблюдая равнение в рядах, но иногда задние вдруг перепрыгивали через передних, и тогда эта движущаяся лавина становилась похожей на бурлящий поток. Антилопы бежали, вытянув шеи, чуть ли не касаясь носом земли, как гончие по следу.
Местами они сбивались в плотную массу, и в промежутках между такими группами бежали только самцы; местами в этом потоке появлялись разрывы, и он приобретал вид движущихся армейских колонн.