— Нам нужно выбраться на дорогу, чтобы запутать следы, — сказал Николай.
Вышли к деревне Крапивне. Скоро рассвет. Дальше идти опасно. Хаты, заваленные снегом до самых крыш, как забытые на лугу копны, не подавали признаков жизни.
Возле одной из них приютился покосившийся сарай. Сережа первым юркнул в раскрытые ворота и поманил Николая:
— Иди, солома есть.
Солома старая, припахивает прелыми яблоками, но до чего же хорошо зарыться в нее хотя бы на час, отдохнуть. Уже вторая боевая ночь, тревожная и бессонная. Только разве уснешь, когда неизвестно, что с Демьянычем…
Где-то очень далеко, будто огромной кувалдой, ударили о мерзлую землю: ух! И все стихло. Может быть, это тоже партизанские «дела»…
В приоткрытые ворота видно небо. Луна уже скрылась за гребенку леса и звезды ярко мерцают золотистыми огнями. Кажется, что там, где горят звезды, дует огромной силы ветер, потому и мигают звезды, как разбросанные по лугу угольки.
— Пить хочется, — сказал Николай, — а снегом не напьешься.
— А мне бы кусочек хлеба, в животе будто курлычет кто-то… — Сергей вздохнул. — Или кусочек сала с ломтем черного хлеба. Есть охота, ужас…
За сараем звякнула щеколда, заскрипел снег под ногами. Николай вытащил из кармана гранату, приподнялся, замер в ожидании. Сергей оттянул затвор автомата.
— Кто тут? — послышался настороженный женский голос.
В дверях показалась укутанная в платок женщина. Горохов ответил:
— Мы здесь, мамаша, «охотники» за волками… Или ты партизан высматриваешь, иди сообщи!
— Что ты, сынок? — обидчиво ответила хозяйка, — у меня муж на фронте, сын погиб, да и сама-то я, чай, не какая-нибудь…
— А зачем же пришла? — спросил Николай.
— Выдала, как вы бежали. Один из вас раздетый, вот и принесла ватничек. В дом позвала бы, да боязно.
— Вот за это спасибо, мамаша. Зовут-то вас как? — поинтересовался Сергей.
— Тетя Нюра. До войны в газетах писали про меня. Доярка я. А теперь даже теленка в деревне нет.
— Тетя Нюра, а не опасно у вас? — спросил он.
— Нынче всюду опасно. Вы только лежите тихо, — ответила она.
— Пить охота, водицы бы… — попросил Николай.
— Сейчас, родной, сейчас принесу.
Вскоре тетя Нюра возвратилась.
— Небось голодные? Вот чугунок картошки… Поешьте.
— У вас в деревне нет немцев-то? — спросил Николай. — Видать, тихо живете?
— Уж чего там «тихо», — возразила женщина. — Намедни деревенские мальчишки привязали мину к офицерской собаке и пустили. А пес-то здоровенный, как влетит в дом, да как бросится к хозяину, а мина и бабахнула… Соседского мальчонку до смерти запороли.
— Молодцы мальчишки! — похвалил Сережа. — Это по-нашему!
— По-вашему, а мальчонки-то нет. Помер.
Тетя Нюра плотно прикрыла дверь в сарай и метлой замела следы.
«Кто знает, может и здесь „невидимки“ действуют?»— подумал Сергей.
Весь день партизаны просидели в сарае. А следующей ночью благополучно добрались до своей базы.
— Ты что же, Сергей, Демьяныча не уберег? — пробасил дядя Гриша, развешивая на сучьях мокрую одежду комиссара. У Сережи сердце замерло. «Неужели?..» — Раненый пришел. Пуля, чертова, плечо перебила…
— Ну, напугал ты меня, — сказал Сергей и заулыбался.
В землянке на своей соломенной подушке Сергей нашел записку:
«Ухожу в штаб бригады. Путь далекий, может, не скоро увидимся. Если встречу где-нибудь мать, передам от тебя привет. А пока прощай. Лиля».
Зима подходила к концу. Потемневший ноздреватый снег заметно оседал. Рыжели проселочные дороги, вислокрылые темно-зеленые ели украсились остропикими сосульками, запахло весной. А на фронте, как и прежде, идут жаркие бои. По ночам доносится гул артиллерии, днем летят на запад самолеты.
Советская Армия — гонит врага. Каждый день комиссар сообщает радостные вести. Уже многие города и села освобождены от немецких захватчиков.
Бойцы слушают Демьяныча, и их суровые, обожженные морозом лица расплываются в улыбке. Ничего не скажешь, новости самые утешительные. Но партизанам не легче. Вот уже свыше трех недель отряд капитана Андреева ведет кровопролитные бои с отборными гитлеровскими частями. Немцы бросили против народных мстителей целое соединение с танками и пушками.
«Если не разделаться с этими русскими „невидимками“, — говорилось в одном из захваченных в бою приказов командующего немецкой армией, — то они вместе с советскими войсками — и нас уничтожат. Надо до весны покончить с партизанами».
Приняв на себя главный удар врага, партизанский отряд имени Щорса оказался в окружении. Но и отрезанные от сел и деревень, которые снабжали партизан продовольствием, бойцы капитана Андреева оборонялись героически. Однако вражеское кольцо с каждым днем сжималось, а силы отряда слабели. Боеприпасов оставалось мало, продовольствие кончилось.